Сильви, подпрыгивая на заднем сиденье, захихикала.
– Славное местечко! – эхом отозвалась она. Глаза ее были широко раскрыты от возбуждения. Анни очень нравились глаза дочери. Для посторонних они лишь отражали умственную отсталость Сильви, но для Анни слегка раскосые, восточного типа глаза дочери были загадочными, а их взгляд до боли родным. Кошачьи глаза. Сейчас они были испуганные. Как-то раз Анни очень удивилась, когда Сильви, указав на рисунок в книге о Японии (там была изображена гейша), сказала: «А глаза у нее точь-в-точь как у меня, мам».
Когда они приблизились к главному корпусу, открылась большая парадная дверь, и из нее вышла доктор Геншер. Солидная, благоразумная, доброжелательная женщина. Хадсон открыл дверцу машины для Анни и Сильви и начал вынимать багаж, пока они здоровались с доктором.
– Здравствуй, Сильви. Очень рада снова тебя видеть. – Хотя доктор Геншер была крупной женщиной, она не производила отталкивающего впечатления. Но Сильви невольно отпрянула.
– Здравствуйте, миссис Парадиз. Анни пожала ей руку.
– Поздоровайся, Сильви, – ласково сказала Анни, и Сильви пробормотала приветствие. Потом подняла голову.
– У меня есть кот. У него глаза как мои.
Анни в недоумении взглянула на дочь. Сильви никогда раньше не сравнивала Пэнгора с собой. Еще раз Анни была поражена тем, что Сильви словно читает ее мысли.
Доктор Геншер улыбнулась:
– Насколько я понимаю, твой кот собирается остаться здесь, вместе с тобой.
Сильви кивнула.
Подошел Хадсон. Он уже аккуратно выставил возле машины чемодан и коробки Сильви.
– Все готово. Куда отнести?
– Я думаю, пусть пока останутся здесь. Доктор Геншер взглянула на Сильви.
– Хочешь посмотреть на свою новую школу?
– Да, хочу.
Они прошли по главному корпусу, зашли в столовую, в жилые корпуса, где у Сильви будет своя комната. Все дети, которых видела Анни, казались заботливо ухоженными, все были чем-то заняты. Прошло больше часа, прежде чем они вернулись к главному зданию.
– Ты готова попрощаться с мамой?
– Да, – кивнула Сильви, – пока, мам-пам, – сказала она слегка небрежно.
– А теперь, я думаю, вам пора ехать, миссис Парадиз. Могу я позвонить вам вечером?
Анни была озадачена.
– Уже? Сейчас? – спросила она, но сразу поняла, что так будет легче для Сильви. – Да-да, конечно. До свидания, дорогая, – сказала Анни, обращаясь к дочери, – очень скоро мы с тобой снова увидимся и поболтаем.
Сильви продолжала улыбаться.
– Не уезжай, мам-пам, не уезжай! – проговорила она, внешне оставаясь спокойной.
