– Какая глубокая, – вздохнула она. – И все еще кровоточит.
– У тебя есть иголка? Глаза служанки округлились.
– Вы хотите, чтобы я зашила рану?
– Если сможешь. Я не знаю ни одного цирюльника в этом квартале, но полагаю, что хорошие швеи делают это не хуже брадобреев.
Девушка сжала губы.
– Но ведь останется глубокий рубец.
– Мне наплевать на этот чертов рубец, главное, чтобы рука работала. Девушка вздохнула.
– Он так хорош собой, такая гладкая кожа.
Вилли воззрился на служанку в некотором раздумье. Неужели она так поглупела при одном лишь взгляде на Ричарда, что боится его заштопать? Впрочем, именно сейчас ее чувства вызывали только раздражение.
– На бедре еще одна рана. Вилли кивнул:
– И эту тоже. Ну что, сможешь?
– Да, – прошептала она. – Только дайте мне его домыть, и я пойду возьму иглу.
Она, кажется, нарочно тянет время. Вилли отвернулся, стискивая зубы от злости. Будет замечательно, если Ричард погибнет от потери крови только потому, что девице понравилась его гладкая кожа!
Наконец мытье закончилось. Они кое-как выволокли его из таза, расплескав половину воды на пол, и уложили на постель. Пока девушка ходила за иглой и шелковой ниткой, Вилли накрыл Ричарда одеялом и присел рядом, рассматривая застывшее, пепельного цвета лицо. Вопрос, действительно ли рана на руке стала причиной поражения, мучил, не давал покоя.
Вернулась служанка. Когда она приблизилась к кровати, Вилли вскочил и взял у нее иглу. Она посмотрела с изумлением, а он поднял одну из свечей, стоявших на полу, зажег и подержал иглу над пламенем.
– Зачем это? Вилли пожал плечами.
– Я слышал, помогает от нагноения. Девушка понимающе кивнула и потянула одеяло. Кровь продолжала сочиться из ран, а кожа приняла серовато-мертвенный оттенок. Девушка присела на кровать и начала шить, от старания даже прикусив кончик розового язычка. Вилли подошел к столу и глотнул вина из меха, который Ричард купил, прежде чем потерял сознание. Это было дешевое кислое пойло де Лэйси вылил остатки в огонь и вернулся к девушке.
Кажется, она хорошо справилась с работой. Стежки были прямые и шли ровно. Он поневоле подумал, что ее восхищение телом Ричарда, возможно, пошло на пользу. Если даже она и не сумеет помочь, то, по крайней мере, не принесет вреда.
Когда она закончила, Вилли поднялся.
– Я должен отлучиться, чтобы устроить кое-какие дела моего друга. Ты сможешь побыть с ним?
Девушка посмотрела вопросительно. Он бросил ей горсть монет.
– Смотри за ним. Если он проснется, дай ему еще немного вина, на этот раз что-нибудь более пристойное. Она поклонилась, и Вилли выскользнул за дверь.
