– Благодарю вас, – произнесла она, тщетно стараясь казаться непринужденной.
– Не заблудитесь? – спросил Ричард.
– Ну что вы! В школе я выигрывала соревнования по спортивному ориентированию.
– Заходите как-нибудь еще.
Эми кивнула. Она вдруг поняла, что с удовольствием задержалась бы здесь, но было поздно, ведь она уже объявила о том, что уходит.
– Вы здесь каждый день? – спросила она.
– О нет. У меня ведь есть свой бизнес – карьер в Хаттоне-на-Дейле. Обычно мне удается выбираться сюда только на выходные.
– Выходит, мы несколько дней не увидимся?
– Похоже, что так.
Эми почувствовала себя слегка раздосадованной. Ей нравилось беседовать с Ричардом Боденом. Ей казалось, что они могли бы подружиться, правда, она не была вполне уверена, что ждет от него именно дружбы.
– Вам, должно быть, неудобно с этим пакетом. – Ричард направился к ней. – Давайте я вам помогу.
С этими словами он открыл перед ней дверь, и Эми выскользнула в узкий коридор. Там она на секунду замешкалась, затем произнесла:
– Кстати, я хотела бы кое-что уточнить.
От ее внимания не ускользнуло, что при этих словах Ричард насторожился. – Да?
– Насколько я понимаю, дядя Джиф сказал вам, что я отказалась от предложения работать в школе ради того, чтобы приехать сюда?
– Ну да, Джиффорд сказал… Не дав ему закончить, Эми пояснила:
– Они полгода будут держать это место для меня. – Она улыбнулась ему ослепительной улыбкой. – Понимаете, я не намерена оставаться в Англии навсегда. Я приехала погостить, не более того.
– В таком случае, Эми, вам, видимо, следовало бы поставить вашего дядю в известность.
– Пожалуй, вы правы, – задумчиво произнесла Эми. – Наверное, я так и сделаю.
– Девочка, прежде чем что-то сказать, полагается подумать, – назидательно промолвил Джиффорд Уэлдон, приторно улыбаясь, словно разговаривал с пятилетним ребенком.
– Дядя Джиф, я вполне серьезно, – сказана Эми, сидевшая напротив него за накрытым к ужну столом. Ее выводило из себя то обстоятельство, что с ней обращаются, как с малолеткой. Однако чего еще можно было ожидать от человека, который когда-то являлся ее опекуном и который, похоже, до сих пор считал себя вправе решать за нее.
Джиффорд Уэлдон как ни в чем не бывало продолжал трапезу; он аккуратно цеплял вилкой картофелину и, вместо того чтобы отправить ее в рот целиком, педантично резал на мелкие кусочки.
– Но ты не можешь уехать, – не отрывая взгляда от тарелки, говорил он. – Ведь ты только что приехала.
