Я шагнул от джипа, и Змей тут же замер. В следующую секунду он резко повернулся на месте, и мой внимательный взгляд встретился с его настороженными и в то же время обреченно-печальными глазами.
– Змей, – сказал я.
– Ну что ж, – каким-то странным голосом произнес он и зажмурил глаза.
– Змей, – повторил я. – Надо пого...
– Ох, – выдохнул Змей, и тут я услышал тихий хлопок. Потом еще один. Змей стал медленно падать лицом в снег. Так и не открыв глаз.
Белые хлопья продолжали валиться с неба, и если пару секунд назад пустынная заснеженная автостоянка казалась мне местом действия какой-то рождественской истории, то теперь у меня возникли совсем иные ощущения.
Пальцы умирающего Змея пробивали слой снега, царапали асфальт, словно пытаясь отыскать нечто, спрятанное здесь ранее. Спина Змея из светло-коричневой постепенно становилась белой. Он тоже превращался в музейный экспонат.
Я стоял неподвижно, наблюдая, как к нам двоим из темноты приближается третий. Он передвигался маленькими шажками, балансируя свободной от пистолета рукой, чтобы сохранить равновесие.
Оно и понятно – облегающее платье из синего бархата не приспособлено для такого рода прогулок.
– Стой на месте! – сказала Алена. Подбородок ее дрожал, но не думаю, чтобы от страха. Скорее всего – от холода, ведь она выскочила на улицу в одном платье. Снежинки падали на ее обнаженные плечи и таяли. Алена стояла перед сигарообразным «Кадиллаком», и это напоминало то ли рекламный плакат, то ли прекрасное видение. Однако для видения пистолет с глушителем был излишним.
– Приятная неожиданность, – сказал я.
– Заткнись! – Это было совсем не похоже на прежнюю Алену. Она держала дуло пистолета на уровне моего живота и продолжала приближаться. Она знала, что оружия у меня нет: не случайно она заставила меня пройти в клуб через главный вход, то есть через металлоискатель. А потом, у себя в гримерной, Алена на всякий случай проверила это еще раз. Своими нежными руками.
– Встань на колени! – скомандовала она. Мне показалось, что за ее спиной мелькнул темный силуэт.
– Здесь слишком холодно для этого...
– Быстро! На колени! Боком ко мне!
Хорошенькое дело – она решила выстрелить мне в висок. Думаю, что затем пистолет был бы вложен в мою мертвую руку. Убийство и самоубийство. Классический вариант инсценировки.
– Только из уважения к тебе, – сказал я и расстегнул пиджак. – А то ведь замерзнешь. Голос сядет...
И я стал медленно опускаться коленями в снег, а дуло наблюдало за мной, и палец чуть заметно дрожал на спуске. Ее длинный ухоженный палец.
