— Худо-бедно…
Санада собрался было что-то сказать, но тут же захлопнул рот. В дверях дома опять появился седой. Неторопливо обулся и так же медленно зашагал обратно к воротам. Одзаки снова отвесил ему поклон. Старик даже не повернулся. Когда он исчез, финдиректор выпрямился и шумно перевел дух.
Особо важные гости постепенно разъехались, и рядовые сотрудники выстроились в цепочку у входа. Я отошел от Санады и снова встал в очередь. Все-таки в доме по-прежнему дежурил Какисима, а в мой первый заход нам пообщаться не удалось.
— Шеф? Вы что, уже поправились?
Я обернулся. Охара стояла в очереди сразу за мной.
— Успею еще. А пока терплю.
— В живых останетесь?
— Да уж как-нибудь… Пропущу где-нибудь стаканчик да и спать завалюсь.
— Стаканчик? — Она покачала головой. — А завтра что делать будете?
— Не знаю пока. Посмотрю по самочувствию. Если с утра не выйду, отметь в расписании, что я взял выходной.
— Хорошо… Вам, кстати, сегодня в обед звонили.
— Кто?
— Какая-то женщина. Я сказала, что вы отдыхаете и я могу что-нибудь передать. Но она повесила трубку. Даже не назвалась…
— Сколько лет примерно?
— Не старушка. Но и не девочка.
— Что — женщина без возраста? Она улыбнулась уголком губ:
— Не знаю, есть ли у нее возраст. Но вроде постарше меня. Голос низкий, грудной. Никого не вспоминаете?
— Трудно сказать. У меня всяких подруг хватает.
— Не так много, чтобы нос задирать… За два года я вас еще ни разу не соединяла с женщинами по личным вопросам!
— На этом свете, поверь, тебе еще много чего не известно.
— Шеф!
— Ну, чего?
— У вас из носа течет. Будете так ходить — от вас последние подруги разбегутся!
Она достала из сумки пачку бумажных салфеток. Я вытащил парутройку и вытер нос.
Подошла моя очередь, и я опять вошел в дом. Какисима все так же стоял у входа в зал и кланялся каждому вне зависимости от возраста и положения. Я тронул его за локоть. Мы отошли в сторонку, и он с удивлением посмотрел на меня:
— Ты чего?
— Какого черта этот якудза приходил? Он нахмурился.
— Ты о Сакадзаки?
— Так ты его знаешь?
— По имени и в лицо, не больше. Но заметил сразу.
— И что он здесь забыл?
— Понятия не имею. Компания от рэкетиров давно отделалась. Сам же Исидзаки с ними порвал, и мы с тех пор придерживаемся его политики. Так что у меня и самого челюсть отвисла. А что делать? Не выгонять же…
— Хм-м, — задумался я.
Он как-то странно посмотрел на меня.
— А может, ты с ним знаком?
— Как сказать… Признаюсь только тебе: когда-то пересекался. Очень давно.
