Ко мне приблизилась чья-то тень, и я повернул голову. Томидзава. Второй человек в нашем отделе, которому предложили уволиться добровольно. Старше меня года на два или три.
— Господин Хориэ, — негромко обратился он ко мне. — Мои соболезнования. Вы уже поднесли благовония?
— Да.
— Н-да… Смелости вам не занимать.
— Это почему?
— Вообще-то, сотрудники нашего отдела еще ждут своей очереди… После родных и особо важных гостей. Хотя, конечно, жестких правил здесь не бывает…
— Ах да! — очнулся вдруг я. — Я и не подумал. Очень глупо с моей стороны.
— Да, кстати. Извините, что не ко времени… То, что вас снова берут на работу, уже решено?
Я покачал головой:
— Ничего подобного.
Он как-то судорожно вздохнул.
— Да… Нервы у вас что надо. А я сегодня в обед уже сбегал на биржу труда.
— Кажется, теперь это называют повеселее? «Здравствуй, новая жизнь»[22] или что-то вроде?
Он горько усмехнулся:
— Да как ни называй. Суть не меняется.
— Значит, все-таки решили уйти?
— Да нет… Просто так сходил. На всякий случай. Меня ведь, если что, даже в филиал переводить не станут.
— Это почему же?
— Потому что я добровольно уходить отказываюсь! — горько улыбнулся он. — А на бирже у них все так чисто, опрятно. Атмосфера хорошая. Только в секции для тех, кому за пятьдесят, яблоку негде упасть… И даже внешне все на меня похожи. Заглянул в списки тех, кто ищет работу менеджера. Все просят зарплату чуть ли не вполовину меньше моей…
— Что, серьезно? Томидзава снова вздохнул:
— В общем, Хориэ, я вам завидую… — пробормотал он куда-то вбок.
— Почему?
— Я вот тоже в своем доме живу. Конечно, не сравнить с президентским. Но кредит за него еще выплачивать и выплачивать. Трое детей. Старший еще школу не закончил…
Не договорив, Томидзава махнул рукой и отошел. Я хотел было окликнуть его, но раздумал. Возможно, стоило бы передать ему слова Какисимы. О том, что через каких-то полгода найти работу станет еще труднее. Но у меня не было таких полномочий. Томидзава решал за себя. К каким бы выводам его это ни приводило.
Поток посетителей все не кончался. Но узнавал я лишь тех, с кем работал, когда был менеджером, или же больших начальников, с которыми когда-то пересекался.
Через час очередь поредела и воздух стал прохладнее. Меня снова знобило. Перед глазами опять поплыло. Но я молча терпел и ждал.
Внезапно я почувствовал легкое оживление вокруг. Словно от самых ворот повеяло чем-то странным. Я обернулся — и увидел, как во двор входит пожилой человек. Лет под шестьдесят. Двубортный костюм с иголочки. Седые волосы аккуратно собраны в хвост на затылке.
