— А что, стрижка «сесиль» опять в моде?
Она уставилась на меня настороженно. Я выдержал ее взгляд. И впервые заметил, что ей, похоже, за тридцать. По крайней мере, моложе меня лет на десять.
— Это еще что такое? — удивилась она.
— Когда-то так называли твою прическу.
— Это называется «very short». И больше никак, разве нет?
— «Очень короткая»? Смотри, как теперь все просто…
— Ты о чем?
Я хотел рассказать, что эта прическа вошла в моду благодаря Джин Сиберг[9], но раздумал. Слишком долго объяснять. Сегодня кино «Здравствуй, грусть» помнят только мои ровесники.
За стойкой появилась вторая девица — европейка лет двадцати, вся в расстроенных чувствах. Стриженая, переменившись в лице, тут же начала костерить ее по-иностранному. Английским она владела что надо. И хотя у меня с языками всю жизнь не ахти, я догадался: ругает за опоздание.
Европейка оправдывалась, то и дело называя стриженую Нами-тян, а затем перешла на официальное «хозяйка». Ту, впрочем, это не смягчило. Получив нагоняй, европейка ссутулилась и умолкла.
Хм… Стало быть, Нами-тян — хозяйка бара? Я не удержался и встрял в разговор:
— Слушай, а можно спросить?
Нами-тян обернулась. Европейка, явно обрадовавшись, скрылась в глубине бара.
— Ну, что еще? — В хозяйкином голосе еще слышались сердитые нотки.
— Знаешь такой ресторанчик — «Кагами»? Девушка явно хотела, чтобы от нее отстали.
— Не знаю.
— Говорят, лет пять или шесть назад был здесь такой. Вот прямо на этом месте…
— Ну, ты вспомнил ! Я тогда другим бизнесом занималась.
— Ясно, — кивнул я. — А может, хоть женщину такую знаешь — Дзюнко Кагами? Она там хозяйкой
была.
— Послушай, уважаемый! Ты бы хоть представился, прежде чем вопросы задавать! По-моему, так во всем мире принято… Ты кто такой?
— Клиент вашего заведения.
Она наклонила голову и шумно вздохнула.
— А она тебе кто? Любовница?
— Да нет. Просто когда-то была актрисой. Даже в кино снималась. А я — ее старый поклонник…
— Что, старичок, молодость вспомнил? И теперь каждой юбке выбалтываешь свою чушь?
Похоже, она еще не успокоилась. Или всегда такая?
— А по-моему, во всем мире принято говорить с клиентами чуть повежливей.
Нами-тян дернула плечиком, а я продолжал:
— Я ведь не просто так интересуюсь. Все это здание называется «Кагами-билдинг», верно? Табличка у вас на дверях совсем новая. А ты здесь хозяйка, так ведь? Вот я и подумал — может, слыхала чего…
Она отвела взгляд: от моего лица — влево и вниз. К подобному движению глаз я давно привык. Она разглядывала мою руку. Этот чертов ожог на тыльной стороне ладони вечно бросается людям в глаза. Она промолчала и снова посмотрела мне в лицо. Под бретельками платья с люрексом ее плечики казались совсем беззащитными.
