– Не говори таких ужасных вещей о своей матери! – воскликнула Кэтлин. – Ведь ты же не хочешь сказать...
Мальчик грязно выругался.
– Да что ты знаешь? Именно это я и имею в виду. Кого хочешь спроси. Моя мать была дрянной шлюхой и пьянью.
– Шейн? – прошептала Кэтлин сипло. – Это правда? Она что, действительно была...
– ...шлюхой Макенны, – не унимался Джастис. – Можешь мне поверить. Она была самой дорогой девкой у Толстушки Розы. А если бы она не померла, он все еще был бы с ней. А не с тобой! Никогда бы он не был с тобой!
– Кейти. – Шейн протянул к ней руку.
Но она бросилась мимо него обратно в дом, и ее рыдания вонзились ему в сердце, причинив большую боль, чем все его раны.
В дни, последовавшие за болезненным для всех откровением Джастиса, Кэтлин умудрялась каким-то чудом сохранять шаткое перемирие. Гордость ее была уязвлена. Она не желала слушать никаких извинений и объяснений от своего блудливого мужа.
Шейн предал их супружескую клятву, спутавшись с низкой женщиной из вульгарного борделя, которая торговала своим телом напропалую. И как он смел обвинять Кэтлин в неверности, да еще и в том, что она родила внебрачного ребенка, в то время как сам предавался греху в объятиях этой женщины!
И вот теперь он ждет от нее, что она простит все и будет вести себя, как будто ничего не случилось? Кэтлин очень хотела, чтобы их брак все-таки состоялся, но сейчас она уже не была уверена, что это возможно.
Она любила мужчину, которым когда-то был ее Шейн Макенна. Вот только хватит ли ее любви в сложившихся обстоятельствах? Может, имеет смысл собрать вещички, забрать Дерри и вернуться домой?
Мэри и Джастис только обрадуются ее отъезду из Килронана. Если Шейн еще вел себя в рамках приличия, был вежлив и предусмотрителен, то Мэри и Джастис не скрывали своей враждебности. Бои шли на всех фронтах. Стычки местного значения происходили по нескольку раз в день. Мэри привыкла управлять хозяйством по-своему и не желала ни сдавать позиций, ни изменять сложившихся традиций.
Но и Кэтлин не желала отступать. Покуда она была хозяйкой в Килронане, все вертелось по ее правилам. Под этим подразумевались чистые полы, свежие скатерти и умытые дети за едой.
Кэтлин каждое утро поднималась с первыми лучами солнца и суетилась по хозяйству до самого вечера. Она мыла посуду, подметала пол на кухне и ставила опару на следующее утро.
Поскольку Мэри постоянно торчала на кухне, Кэтлин решила, что ее первым серьезным делом станет веранда. Она нашла молоток и, сдирая в кровь костяшки пальцев, открыла заколоченную дверь на веранду.
