Сказав это, конильский монах встал и новел гостя в просторный сарай, где сотни сироток в синей одежде упаковывали бутылки, заколачивали ящики, наклеивали ярлыки. Там стоял оглушительный шум от стука молотков и доносящегося снаружи гуденья рельсов под товарными вагонами.
— Это экспедиция, — объяснил Корнемюз. — Я добился у правительства прокладки железнодорожного пути через лес, с особой станцией у самых моих ворот. Ежедневно отправляю по три вагона с моей продукцией. Вы видите, республика не совсем истребила веру!
Агарик в последний раз попытался втянуть мудрого винокура в свое предприятие. Он стал убеждать его, что успех обеспечен — быстрый, полный, блистательный!
— И вы не хотите этому способствовать? — добавил он. — Не хотите вернуть своего короля из изгнания?
— Изгнание не тяжко для людей благонамеренных, — отвечал конильский монах. — Послушайте меня, дражайший брат Агарик, отложите исполнение вашего замысла. А насчет себя я не питаю никаких иллюзий. Я знаю, что меня ждет. Примкну я к вам или не примкну, но, если вы проиграете, мне придется расплачиваться вместе с вами.
Отец Агарик простился со своим другом и довольный вернулся к себе в школу. «Не имея возможности помешать заговору, — думал он, — Корнемюз будет заинтересован в его успехе и даст нам денег». Агарик не ошибался. Действительно, священники и монахи были так солидарны меж собой, что в действия хотя бы одного из них волей-неволей вовлекались и все остальные. В этом было и преимущество и недостаток их положения.
Агарик решил незамедлительно посетить принца Крюшо, который удостаивал его своей близостью. В сумерки он вышел из школы с заднего крыльца, переодевшись скотопромышленником, и сел на пароход «Святой Марль».
Утром он приплыл в Дельфинию. Здесь-то, в этой гостеприимной стране, в замке Читтерлингс[133], и вкушал Крюшо горький хлеб изгнания.
Агарик встретил его на дороге: принц в обществе двух девиц мчался на автомобиле со скоростью сто тридцать километров. Монах замахал ему красным зонтиком, и принц остановил машину.
— Это вы, Агарик? Влезайте, влезайте! Нас, правда, уже трое, но можно потесниться. Посадите одну из этих девиц себе на колени.
Благочестивый Агарик сел в автомобиль.
— Что нового, достойный отец? — спросил молодой принц.
— Весьма важные новости! Но можно ли говорить здесь?
— Вполне. От этих девиц у меня нет никаких тайн.
— Ваше высочество, Пингвиния призывает вас. Не останьтесь глухи к ее призыву.
