Андреа отложила в сторону фен и посмотрела в зеркало. На все эти вопросы может быть только один ответ: честность — лучшая политика. Никаких игр, никакого притворства. Именно так ее воспитывали, честность — часть ее натуры. Хэл Гриффин волен набрасываться на нее с резкими замечаниями, но ее чувства и его желание существуют вполне реально, и даже он не сможет с этим спорить.
Ободряя себя этой мыслью, Андреа завернулась в махровое полотенце.
Осталось пережить еще один день, думал Хэл, растираясь полотенцем после душа. Он с невероятной скоростью отделил от стада телят, запер их в загоне и позвонил Джиму. Утром прибудет подкрепление, вместе они увезут телят и загонят оставшуюся часть скотины. И еще одна существенная деталь: когда в доме будет околачиваться его родня, Хэлу поневоле придется держаться подальше от Андреа. Может, тогда ему станет легче.
А потом он уедет, и не придется больше вести эту нескончаемую борьбу с самым страшным врагом — с самим собой. Его основной инстинкт настолько вышел из-под контроля разума, что Хэлу постоянно казалось, будто он ходит по раскаленным углям.
Он затягивал на поясе полотенце, и на губах его играла мрачная улыбка. Когда у Андреа Флетчер эмоции прорвали плотину, она нашла себе укромный уголок, чтобы выплакаться; ему тоже, в свою очередь, требуется местечко, где можно поостыть. Еще день; и он сможет это сделать.
Дверь спальни скрипнула, и Хэл застыл на пороге своей ванной комнаты. Вид Андреа, завернутой в полотенце, под которым, совершенно очевидно, ничего не было, подействовал на него, как удар в солнечное сплетение. Он вполголоса выругался.
Если Хэл надеялся, что ругательства и угрожающая гримаса обратят девушку в бегство, то он просчитался. Несмотря на все свои комплексы, Андреа была храброй, и недавние события лишний раз это подтвердили. Хэл снова попытался отбить у нее желание совершить громадную ошибку.
— Какого дьявола ты делаешь в моей комнате?! — рявкнул он.
Андреа даже не поморщилась и глазом не моргнув встретила его грозный взгляд.
— Я хочу, чтобы ты научил меня, как заниматься любовью…
— Сексом, — грубо перебил Хэл. — Не стоит меня идеализировать, малышка. И не забивай мне голову, да и себе тоже всякой ерундой. Ты вовсе не влюбилась. Голая правда состоит в том, что мы всего лишь малость поэкспериментировали, разогревшись «Маргаритой», и теперь в тебе проснулось любопытство.
Хэл пренебрежительно усмехнулся; это он умел делать отлично.
