Однако у людей, окружавших зеленый стол, вид был отнюдь не деловой, казалось, они сошлись сюда для семейного совета. Полковник Боццо, занявший председательское место, был облачен в теплый узорчатый халат и обут в домашние туфли, отороченные мехом. Вместе с ним на совет явились восемь человек, большая часть их расположилась вокруг зеленого стола, и только двое устроились чуть поодаль.
Кое-кто из них нам уже известен, например, господин Лекок и доктор Самюэль, усевшиеся справа и слева от председателя, зато нам стоило бы немалого труда признать сына несчастного Людовика, принца Сен-Луи из особняка Орнан в разбитном малом лет тридцати пяти-сорока, облокотившемся на стол напротив полковника Боццо.
Трудно сыскать актеров, внешность которых вполне совпадала бы с их ролью, а таинственное сообщество, которым руководил полковник Боццо, располагало множеством Людовиков, орудующих в Париже, в провинции и даже в иноземных столицах. Принц Сен-Луи был настоящим мучеником судьбы: ему приходилось гримироваться перед каждым выходом на сцену.
С другими членами совета мы еще не встречались, среди них отметим очень бледного господина с резкими чертами и облысевшим лбом, окруженным поредевшими светлыми волосами (все называли его «аббатом»), а также внушительных объемов весельчака, небрежно одетого и откликавшегося на титул «доктор права».
Справа от камина на диване вольготно развалился мужчина довольно молодой и красивый, но с неизгладимой печатью порока на лице: граф Корона, племянник полковника Боццо и муж его очаровательной внучки Фаншетты.
На другом диване сидела дама, одетая роскошно и весьма изысканно; лицо ее скрывалось под вуалью. Того, кто ожидает встретить здесь графиню Корона, ждет разочарование – это не она.
Фаншетта, самим рождением приговоренная к пребыванию в мире зла, сохранила душу добрую и благородную, хотя и не сумела избежать некоторой причастности к делам темным и не очень ей понятным; ей не доверяли и имели на то веские причины. Фаншетта не знала о тайном механизме, приводящим в действие злые силы, потому драма ее юности стремительно продвигалась к своей трагической развязке.
Дама под вуалью, сидевшая на диване, наоборот, была одним из активнейших членов злодейского сообщества. Прежде ее звали Маргарита Садула, но путем законного брака она сумела стать мадам Жулу дю Бреу графиней де Клар. В другом месте мы уже рассказывали странную историю этой дамы, в свое время занимавшей одно из первых мест в верхах парижского света.
