Прайд вытащил шелковую сорочку и пару панталон.
– Надень это, – протянул он ей белье. А потом добавил, немного смущаясь: – Я просто поддался соблазну. Наверное, мне надо было как-то объяснить.
– Убегать таким образом не по-джентльменски… ты даже ничего не сказал, – перебила его Габриэль, натягивая сорочку.
– Возможно, ты и права.
Натаниэль наклонился и стал застегивать ей пуговицы.
– Но ты дала мне понять, что полностью за себя отвечаешь. И я не считал нужным посвящать тебя в мои планы. Я все решил еще до того, как ты оказалась в моей постели.
Графиня взяла у него панталоны и приподнялась на сиденье, чтобы надеть их на себя.
– Ну что, так лучше? – спросила она. Потом Габриэль потянулась за чулками, которые Натаниэль все еще держал в руках.
Но Прайд решил сам надеть их. Он поднял ее левую ногу и аккуратно натянул кружевной чулок до бедра, потом точно так же надел правый чулок, лаская при этом стройные ноги, нежную кожу ее бедер.
– Кажется, получше, – ответил он, усмехнувшись, и протянул ей рубашку и юбку.
– Отлично.
Габриэль удовлетворенно кивнула. Она застегнула пуговицы рубашки и надела юбку.
– Будем играть в любовь… Ведь это случайная связь. Без всяких обещаний.
– Но ведь все будут думать о том, где ты.
Габриэль надела жакет и сказала:
– Джорджи и так знает. Она единственная, кто должен знать. К тому же Джорджи щепетильна, но в меру. Ведь я не невинная девственница, лорд Прайд. И живу, как хочу.
– Я не об этом спрашиваю, – объяснил Натаниэль. – Мои соседи будут криво смотреть. Им не понравится, что я даю кров женщине.
Габриэль усмехнулась:
– Что-то мне не верится, лорд Прайд, что вас чересчур заботит мнение соседей. Меня, во всяком случае, нет. Они в жизни меня не видели и никогда больше со мной не встретятся.
Так оно и было. После смерти Элен Прайд старался как можно реже встречаться с соседями. Он не звал гостей и сам никого не навещал. Все считали его затворником. Конечно, сплетничать станут, но это его мало волновало.
Вот только Джейк… Конечно, мальчик был слишком мал, чтобы прислушиваться к сплетням и думать о том, что за гостья у отца. К тому же он почти все время будет проводить в детской и классной комнатах.
Вдруг Габриэль спросила:
– А что твой сын?
– Что ты знаешь о Джейке? – резко спросил он.
Габриэль пожала плечами:
– Почти ничего. Майлз как-то вскользь упоминал о нем.
– А он рассказывал тебе об Элен? – Его голос все еще звучал резко.
– Он сказал лишь, что она умерла.
Графиня решила, что лучше не говорить лорду о том, что ей известно о его горе и о трудностях с сыном. В конце концов, это не ее дело.
