– Это мне ясно. Я даже больше не притворяюсь, что вообще что-то понимаю. – Она резко встала и, обхватив себя руками, стала ходить по кухне. Она на него не смотрела, но чувствовала на себе его пристальный взгляд. Он, видимо, хотел понять, о чем она думает. Наконец она остановилась, глядя перед собой невидящим взором.
– Значит, в отличие от вашего брата вы нисколько не были заинтересованы в ее приглашении? – почти шепотом спросила она.
– Если вы имеете в виду меня, то я нисколько не был в этом заинтересован.
– Почему?
– По-моему, на сегодня с вас и так достаточно, Оливия.
Это, конечно, был не ответ, но чего она ожидала? Ей не надо было его об этом спрашивать. Вся эта ситуация не имела к нему никакого отношения, а кого он выбрал для ухаживания – не ее дело, даже если это ее родственница. И все же его откровенность и сочувствие немного улучшили ее настроение.
– Вы собираетесь сказать мне, где находится ваш брат? И что вы думаете о том, что происходит?
Она услышала, как он забарабанил пальцами по столу, и осмелилась посмотреть на него. Свет лампы отбрасывал тени на его красивое строгое лицо и отражался в устремленных на нее темных глазах, на его закрывавших лоб блестящих волосах и упрямо сжатых губах.
– Я скажу вам, что я думаю, если и вы будете честны со мной.
Такого ответа она не ожидала.
– Честна в чем?
– Мы еще дойдем до этого. Во-первых, что такое Гованс?
Она нахмурилась.
– А где вы узнали про Гованс?
Это показалось ей довольно странным, потому что ни ее тетя, ни Эдмунд не имели никакого отношения к другим компаниям.
– Гованс – это большая и уважаемая парфюмерная компания, имеющая широкую сеть магазинов, главным образом в Азии. В Париже у них есть всего один небольшой магазин. Почему вы спрашиваете?
– А кто наследница?
Ее мозг лихорадочно заработал.
– Наследница компании Гованс? Возможно, это Брижитт Маркотт. Она внучка владельца.
– А сколько ей лет?
До нее начал доходить смысл его вопросов. Страшное подозрение закралось в сердце Оливии.
– Мне не известен точно ее возраст, но сейчас ей, вероятно, девятнадцать или двадцать. Я не видела ее уже лет пять.
– Она живет не здесь?
– Нет, она живет в Грассе. – Она опустила руки. Отдельные части мозаики начали складываться в картину. – Выдумаете, что Эдмунд...
– Я думаю, что Эдмунд в Грассе и что он обхаживает ничего не подозревающую Брижитт, чтобы завладеть ее наследством. Точно так же, как он поступил с вами.
Она пыталась сосредоточиться, переварить эту информацию и понять, что она означает.
