Она внимательно его оглядела, и он слегка поежился. Он выглядел не слишком прилично – волосы растрепаны, рубашка не заправлена, ноги босые.
– Мне очень жаль. Я знаю, что человеку, не привыкшему к шуму и огням города, трудно уснуть, даже если он очень устал.
– Проблема не в городе. Хотя я и провожу много времени в своем поместье в Корнуолле, я часть года живу в Лондоне. – Он улыбнулся. – Нет, если я устал, мне никакой шум не может помешать.
– Понятно. – Она отпила еще глоток чая. – Так если вы не устали, почему вы решили пойти спать так рано?
Вполне разумный вопрос застал его врасплох и даже почему-то обеспокоил. Если они хотели добиться успеха в том деле, которое они задумали, надо было, чтобы они ладили друг с другом. И ладили даже в некоторых интимных вопросах, несмотря на его недоверие к ней. Она была достаточно умна, чтобы понять, когда он не был с ней честен.
Он положил руки на стол и посмотрел ей прямо в глаза.
– Если честно, мадам, ваше присутствие иногда вызывает у меня... дискомфорт. – Подумав, он добавил: – Я вообще никогда не чувствовал себя уверенно со слабым полом в неформальной обстановке.
– Понятно.
Его разозлило, что она ничуть не удивилась.
– Стало быть, вы отказались от обеда или позднего ужина и пошли спать, чтобы избавиться от меня?
– Возможно.
Она тихо рассмеялась.
– Дорогой брат, я и не думала, что меня может бояться такой человек, как вы.
Сэмсон почувствовал, что они оба как-то странно напряглись, но не потому, что она поддразнила его за его мнимую трусость, а потому, что она назвала его братом. Чем больше он об этом думал, тем меньше ему нравилось, что она думает о нем как о брате, тем более что он все больше думал о ней как о желанной женщине.
– Что вы пьете? – спросил он, намеренно меняя тему. Если она это и заметила, то не подала виду.
– Теплое молоко с медом. Это помогает, если я не могу заснуть. Хотите, я и вам налью?
– Нет, спасибо, – ответил он, скорчив гримасу отвращения.
Она улыбнулась:
– Разве ваша мать не предлагала вам молоко, если вы не могли уснуть?
– Я практически не знал своей матери.
– Не знали? – Склонив голову, она на минуту задумалась. – Эдмунд говорил, что он уехал на континент еще до того, как ваша мать умерла, и что бизнес не позволил ему присутствовать на ее похоронах.
– Она умерла семь лет назад. – Он пожал плечами. – Но вы наверняка знаете, что в нашей среде мы очень мало общаемся со своими матерями. Я знал свою няню, потом гувернантку, потом моего личного слугу, инструктора по верховой езде, учителя музыки, различных репетиторов и наставников... Мне продолжать?
