— Потому, что я Вам не давал слова. Мы здесь, если только Вы изволили это заметить, на рабочем совещании в департаменте безопасности АСД, а не в Королевском обществе изящной словесности. Продолжайте, аналитический отдел.
Аналитический отдел продолжал:
— В своей оценке событий, мы исходим из таких причинно-побудительных условий: диверсия — это акт со стороны спецслужб неприятельского(ских) государства (государств), теракт — действия действия негосударственной преступной группы экстремистского толка. Ну, а одиночка, это и есть одиночка, действующий на свой страх и риск.
— Доложите подробнее каждую из версий.
— Да, сэр. Диверсия предполагает наличие широкой агентурной сети вражеского государства. Таковые имеются, но за всеми установлено наблюдение. Никаких сведений об их активизации и действиях в направлении ДНЦ нами не отмечено.
— Или мы не все знаем? — Спросил криминалист.
— Мы это не сбрасываем со счетов, но вероятность такого не слишком велика. КГБ так же со своей стороны не обнаружила новых разведгрупп.
— Ну, КГБ, им только дисседентов шерстить, начальству отчеты липовые совать. Очковтиратели.
— Но. — Начальственно оборвал генерал Зиберович. Нам работать в контакте с местными спецслужбами. А у КГБ с очком все нормально. Начистят, как надо, закукарукаешь петухом голландским.
— Относительно теракта, пока никакая группировка не взяла на себя ответственность за Дубненский инцидент. В принципе для экстремистов это не характерно. Они обожают побахвалиться своими геройствами.
— А оперативная информация об этих группах?
— Ничего подозрительного не отмечалось. Но бандиты плодятся ежедневно, могут быть и новые, нам неизвестные организации.
— А третья версия?
— Версия маньяка наиболее сложная для разработки. Конечно, потрясем дурдомы, но пока ничего неизвестно. Побудительные мотивы у одиночки могут быть любые.
— Например, ему изменила жена, жить незачем, но хочется уйти, громко хлопнув дверью.
— Да, но и в этом случае, настораживает отсутствие записки. Самоубийцы любят посвятить весь мир в свои проблемы.
— Есть что-то странное в действиях преступника, вы не замечаете? — Спросил Зиберович.
— Да. Это явно профессионал, но наследил непозволительным образом. — Аналитический отдел не удержался от искушения еще раз вызвать на экране комплексного фантома. Тот топнул ногой, упорно подавил условную землю, вызвав давешний отпечаток ботинка. Потом пососал бычек, и отстрельнул двумя пальцами в направлении Оксфордского джентельмена. Затем убедительно харкнул. Плевок поплыл в сторону криминалистического отдела.
