– Она бы не мучилась целых полвека, не говоря никому ни слова, – добавил Реми.
– Да, – ответила Эме, – но тогда бы она не знала, что такое любовь.
Она повернулась лицом к Реми. Не убирая голову с ее гостеприимного плеча, он поднял глаза на свою подругу. В последних отблесках уходящего дня он увидел на ее губах вечную улыбку. Она перестала на секунду улыбаться только затем, чтобы поцеловать Реми в лоб. Потом ее рот привычно сложился в улыбку, приоткрывая белевшие в темноте зубы. Он почувствовал свежесть ее дыхания, которое он смог бы с закрытыми глазами отличить от дыхания сотен молодых женщин.
Они замолчали. Настала ночь, но луна еще не появилась на небе. Реми различал в темноте по обе стороны дороги деревья, холмы, известковые проплешины, возникавшие и тут же, по мере продвижения машины, убегавшие назад. Дорога была прямой, а машина – на хорошем ходу. Она двигалась, унося вперед в своем теплом и мягком салоне пассажиров. Благодаря присутствию доброй феи, с которой Реми посчастливилось заключить союз, небольшой лимузин чудесным образом превратился для него в настоящий рай на колесах, в алтарь, дававший ему утешение и сердечное тепло. Реми прикрыл глаза. Ему уже грезилось, как они приедут в Монпелье, как займут комфортабельный номер в гостинице, которую там, несомненно, найдут. Несмотря на недавно пережитые волнения, несмотря на печальное событие, ставшее причиной его поездки в Кордес, он не мог отказаться от мысли, что ему хочется поскорее лечь с Меме в постель, чтобы вдохнуть приятный запах ее тела, ощутить свежесть кожи на руках и груди и в особенности свежесть ее рта. Он часто повторял: «Меме, когда ты меня целуешь, мне кажется, что у тебя мед на кончике языка». Он также любил ей говорить после любви, когда лежал вытянувшись рядом на спине: «Меме…» «Хм?» – улыбаясь произносила она.– «Меме, меня беспокоит…»
Как было приятно без всякого лукавства признаваться в самых интимных вещах женщине, зная наперед, что не допускаешь тактической ошибки! Реми предвкушал заранее эти радости, ставшие уже привычными. Он попросит Эме возобновить их при первой же остановке. Она, несомненно, поймет его.
– Меме, дорогая…– снова прошептал он.
Полчаса они ехали, боясь пошевелиться. Затем Реми поднял голову. Его движение не застало Эме врасплох, она подождала еще несколько минут. Машина плавно мчалась по дороге. Реми повернулся и прижался к ней другим боком. Однако Эме не шевельнулась.
