Хеллер потер руки и начал приближаться к ней.
— Я должен был убедиться, что Киган беспокоится о тебе.
— Зачем? — Голос Рен дрогнул, она прижалась спиной к стене.
— Чтобы я мог убить тебя.
Колени ее подогнулись, и она сползла по стене. Этот человек — безумец. Никакого другого объяснения его поведению не было и быть не могло.
— Вот так. — Хеллер все еще потирал руки от удовольствия. — Я смогу отомстить Уинслоу дважды!
* * *
Киган пробирался по глубокому снегу, ветер сбивал его с ног. Он не переставал думать о выражении лица Рен, когда он последний раз на нее оглянулся.
Он был с ней жесток и знал это. «Быть жестоким, но во благо… « Слова этой старой песни так и вертелись у него в голове. Киган всегда считал эту песню дурацкой, но сейчас он понял, в чем здесь смысл. Иногда гораздо лучше быть жестоким и разбить кому-то сердце, чем позволять себя любить, зная, что тебе нечего предложить взамен. Так было действительно лучше. В жизни Кигана не было места для Рен, а он был совершенно лишним в ее жизни. Если только можно было назвать его существование жизнью.
Засунув руки поглубже в карманы, Киган шел по дороге, убегавшей вдаль. Сугробы были по колено, и он с трудом продвигался вперед. Его все сильнее донимало отчаяние.
Почему же так щемит сердце? Почему он до сих пор чувствует боль, хотя уже потерял в своей жизни единственное, что делало его человеком? За то время, что прошло со дня смерти Мэгги и Кетти, он превратился в зверя, в чудовище, имеющее одну цель — поймать и наказать врага. И ничто не отвлекало его от этого. Пока он не встретил Реи.
Рен. Чудо. Рождественский подарок небес. Последний шанс на новую жизнь. Но он отверг его.
Он не мог отрешиться от своего замысла, сойти с тропы войны. Если у него не будет больше цели, что останется? Любовь Рен? Как могла она любить его? Теперь от Кигана Уинслоу осталась лишь оболочка, упрямо бредущая за Хеллером. Больная душа. Бывший полицейский, который уже никогда не сможет обрести дом, семью, по кой.
Очень скоро она поняла бы, что он не стоит любви. И тогда Рен оставила бы его, и это будет хуже всего.
— Думай о Хеллере, — говорил он себе снова и снова. — Соберись с мыслями. Его надо поймать. Он так близко. Забудь о Рен Мэттьюс.
Но он не мог. Даже закрывая глаза, он видел ее перед собой. Что он делает здесь, в этой тем ноте и холоде? Что, черт возьми, он хочет здесь отыскать?
Киган покрепче сжал в руке «магнум». Это всегда успокаивало его. Но на этот раз пистолет не помог.
