Подозрение как молния промелькнуло в ее мыслях, но почти тотчас не несправедливость, а невозможность измены, по крайней мере в эту минуту успокоила ее и она с радостью и с улыбкой села в уединенном углу залы.
Только что она села, как дверь отворилась и вошел барон. Тревога на его лице, его очевидное беспокойство окончательно успокоили молодую девушку, которая не могла не улыбнуться своим подозрениям.
— Где это вы были, милая Анна? — сказал барон, как только приметил молодую женщину. — Я ищу вас Бог знает сколько времени и не могу найти.
— Извините меня, Фриц. Кучер задержал меня долее, чем я думала, но теперь все кончено, слава Богу, и я свободна так же, как и вы.
— Дай Бог, чтобы мы долго оставались свободными, Анна! — прошептал он со вздохом.
— Что вы хотите сказать, Фридрих? Вы тревожите меня.
— Ничего, милая Анна, но я встретил здесь прусских офицеров и признаюсь, что пока не сяду в вагон, я не стану считать себя в безопасности.
— Но теперь нам нечего бояться.
— Дай Бог, милый друг, но повторяю вам, не знаю, почему я неспокоен.
В ту минуту, когда барон произносил эти слова, дверь вдруг отворилась и вошло несколько прусских офицеров.
Эти офицеры бросили проницательный взгляд в залу, потом обменявшись несколькими словами тихим голосом, подошли к тому месту, где сидели в стороне барон и молодая женщина.
— Это что значит? — прошептала Анна Сивере, вся дрожа.
Барон побледнел. Чувство его дурного поступка, несмотря на его природную развращенность, болезненно сжимало его сердце. Он понял, наконец, всю гнусность своего поведения и какой черной неблагодарностью платил он за столь чистую и столь полную преданность молодой женщины. Но теперь было уже слишком поздно для этих размышлений. Жребий был брошен. Барон вступил на путь, где каждый взгляд назад становился для него невозможен. Он сделал усилие над собой и бесстрастно ждал, что будет.
Офицеры остановились перед молодыми людьми и один из них, поклонившись барону с холодностью и надменностью всех немецких офицеров, каков бы ни был их чин, спросил сухим голосом, он ли барон Фридрих фон Штанбоу.
— Вам какое дело, кто я такой? — надменно ответил молодой человек.
— Это дело для меня важнее, чем вы можете предположить, — ответил офицер, — я полковник королевской гвардии и мне приказано сделать вам этот вопрос.
— Вы намерены меня арестовать?
— Может быть; это будет зависеть от вас; вы барон Фридрих фон Штанбоу или нет?
— Я барон Фридрих фон Штанбоу.
