Пока он снимал с нее блузку, она не отрываясь смотрела в его темные бездонные глаза.
— Скажи, что я нужен тебе, — прошептал он, продолжая раздевать ее. — Скажи, Иден.
Ее лицо покрылось румянцем, а глаза не могли оторваться от его красивого лица.
— О, да. Ты мне очень нужен, — првивнесла она, пытаясь подавить невольную дрожь. Впервые в жизни она лежала обнаженной рядом с мужчиной.
— Я люблю тебя, Зак. В первую же минуту, как я увидела тебя, я ощутила, что родилась, чтобы любить тебя.
Его пальцы медленно и нежно блуждали по ее телу. Когда его рука коснулась треугольника между ее ног, она вздрогнула и едва не задохнулась. Затем он начал осторожно поглаживать вьющиеся волоски, лаская ту часть ее тела, до которой прежде не дотрагивалась мужская рука. Она закрыла глаза и отдалась во власть охватившего ее наслаждения.
Его губы беспорядочно дотрагивались до ее тела.
— Боюсь, что не могу больше ждать, прошептал Зак ей на ухо. — Милая, скажи мне, что хочешь любить меня! Скажи мне.
Иден широко раскрыла глаза. Она проглотила, подступивший к горлу комок, ей стало страшно. Женщина всего лишь раз в жизни теряет девственность, и, если она не выйдет замуж за виновника, то у того, кто впоследствии женится на ней, всегда найдется повод считать ее распутной.
Осмелится она пойти до конца?
Уверена ли, что Зак любит ее достаточно для того, чтобы жениться на ней?
Следует ли ей сейчас спросить его об этом? Или же такой вопрос разрушит соединяющие их волшебные чары?
Она увидела над собой небо и почувствовала себя продолжением этого неба, солнца, туч… Она посмотрела на Зака и почувствовала себя и его продолжением…
Обхватив руками его шею, Иден притянула его губы к своим и нежно поцеловала.
— Да, Зак, да!
Зак страстно целовал ее в то время, как пальцы его нежно касались треугольника между ее ног, подготавливая ее к боли, которую ей придется испытать, когда он впервые войдет в нее…
Ее глаза не могли оторваться от него, когда, поднявшись он стал раздеваться. Она почти не замечала собравшихся вокруг чаек, которые с любопытством поглядывали на них.
Она не могла отвести глаз от его постепенно обнажавшегося тела: мускулистых плеч, мощной груди.
Его грудь, покрытая мягкими темными волосами, ритмично вздымалась и опускалась. Его загорелое, красиво очерченное лицо стало еще выразительнее от переполнявших его чувств, а темные, как ночь глаза были охвачены страстью.
Он опустился рядом и приник к ней.
— Люби меня, родная, — прошептал он, проводя языком по контуру ее губ.
