На его лоб вновь упала прядь непокорных волос. Он саркастически усмехнулся. Хелен отчетливо видела морщинки, собравшиеся в уголках его глаз.
— Я могу точно сказать, что именно тебе не понравилось в «Белом слоне», — промолвил Рис. — Ария для тенора в первом акте, дуэт гобоя и кларнета в третьем акте и минорная гамма в начале финала оперы.
— Ты прав, — согласилась Хелен. — Я помню, что говорила тебе об этом в прошлом году. Но я, к сожалению, не сказала тогда, что тебя можно было и похвалить. Музыкальные характеристики персонажей оперы были просто великолепны, да и повторяющееся пианиссимо верхних фа в арии герцога звучало очень изящно. Блестяще была передана в музыке паника, возникшая во время грозы, когда слон вырвался на свободу. А дуэт меццо-сопрано, как отметили все в Лондоне, был, несомненно, написан в порыве высокого творческого вдохновения.
Подняв бровь, Рис иронично поглядывал на жену. Но это была не насмешка, а самоирония.
— Почему ты никогда не говорила мне об этом?
— Потому что… — Она запнулась. — Мне, конечно, следовало похвалить тебя, но я не знала, что для тебя это важно.
— Тебе действительно понравилось пианиссимо верхних фа? Хелен кивнула:
— Это было смело… Вторая часть арии прекрасно уравновешивает первую…
— Правда? Я никогда не задумывался над этим. А ты читала критические отзывы о моей опере в «Газетт»?
— Ты имеешь в виду статью Гиддлсхерда? Но он же полный идиот! — фыркнула Хелен.
Лицо Риса расплылось в улыбке.
— Ему очень не понравилось именно то место в моей опере, о котором мы говорим.
— Я же говорю, что он идиот, — сказала Хелен. Немного помолчав, она смущенно спросила: — Так, значит, тебе не безразлично мое мнение?
Ответ на свой вопрос она прочитала в его глазах. Мерцание свечей в полутемной комнате настраивало их на лирический лад. Сейчас, как никогда, Хелен хотелось быть искренней с Рисом.
— Я всегда была убеждена, что из нас двоих ты — настоящий музыкант, — сказала она, отринув свою гордость и всегда преследовавшее ее желание уколоть мужа. — Я никогда не думала, что ты ждешь моей похвалы. — Она потупила взор. — И мне всегда хотелось, чтобы ты считал меня умной.
Рис молчал. Взглянув на него, Хелен увидела, что он в упор смотрит на нее. У него были красивые глаза, обрамленные густыми черными ресницами.
— Ты хотела, чтобы я считал тебя умной… — задумчиво повторил он.
Хелен вскинула голову. «Ну что ж, раз уж я начала говорить на эту тему, надо быть честной до конца!»
