– Хорошо.
– …а также полную карту Юкатана, которая прямо сейчас, пока мы говорим, становится все ближе к истине. Но сколько бы я ни истязал себя, мне все кажется, я вот-вот паду под гнетом моего унижения, я…
– Ты не можешь сдержаться и следуешь за ней.
– И страшусь за нее! Всякий раз, когда я вижу, как наши стражники грозят ей мечами и пиками, как только она подойдет к воротам…
– Да, она приходила всю неделю, – согласился Панда. – Она приносила мне лучшее, что у нее есть: жирную индейку, черный мед в сотах, крупные бурые яйца, шоколад, а последние три дня – цветы. Ее дары, с моего разрешения, делит между собой стража. Писец написал для нее письмо, которое она подложила в корзинку с дарами. Один из служек принес его мне, но я выбросил его за ворота. Я не желаю иметь с нею дела, и все же она упорствует. Но сегодня на закате тело Кукума польют расплавленным воском и подожгут вместе с книгами, которые он показал мне в своем тщеславии, дабы просветить меня в так называемых достижениях своего народа. У тебя удивленное лицо, а ведь он так и сказал: «достижениях». Не могу передать, как возмутила меня его наглость. Но сегодня она узнает правду.
– А теперь, – продолжал Ланда, – позволь, я расскажу тебе одну историю, чтобы ты лучше понял, какая опасность тебе грозит. Садись… – Ланда пододвинул табурет, на который Мелькор, поскуливая от боли, опустил свой костлявый зад. – Отдохни, бедняга. До чего же ты себя измучил!
А потом Ланда рассказал Мелькору такую историю…
Однажды Сатана замыслил свергнуть власть Бога над ангелами. Прикинувшись душой, выпущенной из Чистилища, Враг рода человеческого стоял перед вратами Рая, пока его упорство не открыло их перед ним.
– Но это же невозможно! – испугался Мелькор. – Как Бог это допустил?
– Космос обширен, – Ланда тяжко, будто от боли, вздохнул, – и Ему о стольком надо позаботиться! Он не может один присматривать за всем. И потом, кому же, если не собственному Привратнику, Ему доверять?
– Я думал, Он вездесущий! – не унимался Мелькор, которому становилось все более не по себе, ведь рыбина продолжала отравлять воздух. – Я думал, Он никому не доверяет!
– Да, Он вездесущий! – согласился Ланда. – Да, он никому не доверяет! Но это еще не значит, что Он во всевмешивается и все под себя подмял! Но не тревожься, от того Привратника избавились.
– Я умираю от голода, – простонал Мелькор. – С рассвета я выпил всего два сырых яйца с водой и съел двенадцать зерен молочая.
