Фокс сделал большой глоток вина. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. Кольцо ей понравилось. Он видел в ее глазах удивление и радость. В какое-то мгновение он подумал, что заметил на ее лице отблеск скрытой страсти, таившейся под невозмутимой маской спокойствия. Он знал, какие страсти бушевали в ее крови, как вырывались они три года назад в кульминационные моменты криками высшего наслаждения. За внешней холодностью скрывался горячий темперамент. И он разобьется вдребезги, но разбудит в ней сластолюбивую струну, и она застонет и будет биться в его объятиях, выкрикивая его имя.
Но сначала ему приспичило выйти в отхожее место. Он встал.
— Прошу меня простить, мадам. Я скоро вернусь. Пружинистой походкой он двинулся в дальний конец зала.
Его губы невольно расплывались в глупой улыбке, и, чтобы не выглядеть круглым болваном, он старательно пытался от нее избавиться. И тут ему на глаза попался Рейнар. Заметив тревожное выражение на лице друга, Фокс насторожился, и от его ликующего настроения не осталось и следа.
— Что стряслось? — спросил он.
Рейнар покачал головой и метнул взгляд в сторону высокого стола.
— Идем, — сказал он. — Давай выйдем во двор.
— Святые небеса, не тяни, выкладывай, в чем дело! — взорвался Фокс, как только рыцари вышли из зала.
Рейнар снова покачал головой.
— Трудно поверить, но я слышал то же самое еще от двух разных людей.
— Слышал что?
— Ты ведь помнишь, когда мы прибыли в Марбо, то обнаружили опустевшую деревню и лучников на башнях крепости?
— Да, конечно. И что?
— Помнишь, мы гадали, кто бы мог их предупредить? Дело в том, что я оказался прав. Их предупредила леди Николь.
Фокс устремил взгляд в сторону зала.
— Откуда тебе знать?
— Мне сказали люди Мортимера. И то же самое поведал смотритель Вэлмара Адам Фитцер. Все они в один голос заявляют, что Мортимер без устали твердил, что с твоей стороны было глупо доверяться коварной ведьме, его жене. Судя по всему, он знал наизусть содержание письма, что ты ей отправил, потому что не упускал случая, чтобы лишний раз его процитировать и посмеяться над твоей влюбленностью. Он называл тебя безмозглым щенком.
Фокс с трудом подавил приступ безудержной ярости, грозившей выплеснуться наружу. Даже мертвый, Мортимер обладал властью вызывать у него неукротимый гнев.
— Должно быть, мое послание обнаружили слуги, которые за ней следили, и отдали его Мортимеру в руки. Более того, я склонен думать, что письмо могло даже не попасть к ней. Если она была узницей своего мужа…
