Очень неохотно, но сознавая, что так будет разумнее всего, Лесия сказала:
– Я бы выпила чаю. Можно мне пойти с вами и помочь?
– Спасибо. – Дженни быстро взглянула на Кина. – А вам что принести?
– Ничего, благодарю вас, – ответил Кин с безукоризненной вежливостью.
– Кажется, я допустила оплошность, – сказала Дженни, спустившись вниз.
– Какую?
– Ну ясно, Кин подумал, что я намекаю, будто один из вас – незаконнорожденный, хотя такое объяснение напрашивается само собой. Брайен рассказывал, что отец Кина спал с каждой женщиной, которая была согласна. И это плохо отражалось на его семейной жизни.
Пораженная Лесия открыла было рот, чтобы возразить, но тут же решительно закрыла его.
Все это, еще раз напомнила она себе, ни с какой стороны ее не касается. Разве это ее дело – что Кин на ножах с женой своего дяди?
Дженни поставила чайник на плитку и включила газ. Некоторое время она с кислой улыбкой разглядывала голубые язычки пламени, потом обернулась к Лесии:
– Точно такого же цвета, как глаза Кина. Ведь, кажется, пора бы поумнеть – но нет, стоит ему только взглянуть на меня, как на что-то скользкое, выползающее из-под его башмаков, и я уже не помню себя от ярости, открываю рот и даю себе волю.
– Не думаю, что кому-нибудь, глядя на вас, может прийти такое в голову, – сказала Лесия, твердо решившая не проявлять признаков волнения.
– Женщины смотрят на меня так довольно часто, – вызывающе улыбнулась Дженни, но ее улыбка тут же угасла. – А после того как я вышла за Брайена, и кое-кто из мужчин стал смотреть подобным же образом. Таким, знаете, взглядом, который ясно говорит: «Вот эту можно купить».
Сверху из рубки послышался мужской смех. Пухлые губки Дженни решительно сжались.
– Ну ничего, они еще пожалеют. Вы не проголодались?
– Пока нет, спасибо.
Лесия и сама была виновата в парочке циничных мыслей по поводу этого неравного брака, но, как видно, кроме белокурых волос, больших темных глаз и чувственных губ, в Дженни было и нечто большее.
Лесия устроилась с чашкой чая в некотором отдалении от мужчин, а огромное судно тем временем стремительно и плавно скользило по волнам. Люди с других лодок провожали их пристальным взглядом, кое-кто – но редко – находил нужным помахать. Лесия подумала, что наверняка их обзывают вслед компанией богатых деляг и считают такими же вульгарными, как их плавучий дворец.
– Вот поистине философское выражение лица, – сказал Кин, садясь с ней рядом.
Небрежно, твердя себе каждую секунду, что ни за что на свете не поддастся ему, Лесия ответила:
