Каких только ужасов не рисовало пятнадцатилетней девушке ее воображение! Ей доводилось слышать ужасные истории о духах и привидениях, обитавших в старых домах. Этот же особняк был старше, чем ее бабушка. А старушка помнила безумного короля Георга, не того, что был перед королевой Викторией, благослови ее Господь на долгое царствование, а еще того, что правил до негоnote 7.
Под ногой Франсез скрипнула половица. Она подскочила, от страха смяв в руках фартук, и поклялась, что больше и не взглянет на Трейва, как бы сладко тот ни улыбался. Кто знает, какие ужасные преступления были совершены в этих стенах, и какие неприкаянные души бродят здесь по ночам, ища мести и успокоения. Это вам не уютный бабушкин домик, который бедной девушке пришлось покинуть в поисках заработка. А последние несколько ночей, лежа у себя в постели, она слышала, как сверху доносились леденящие душу звуки, чьи-то шаги. Однажды даже громыхнуло что-то тяжелое, металлическое. Наверное, так гремят цепи, в которые в аду заковывают грешные души.
Вжавшись в стену, девушка потихоньку продвигалась вперед, считая двери, чтобы не заблудиться. Ее комната была последней справа, а сразу за ней коридор поворачивал к лестнице на чердак.
Франсез довелось однажды там побывать. В первый теплый весенний день мисс Сайме отправила на чердак армию горничных и слуг, чтобы выгрести полугодовые залежи пыли. Там оказалось довольно просторно, сквозь мансардные окошки проникало достаточно света. Но от центрального помещения в стороны уходило множество комнатушек, некоторые размером с небольшой чулан. И Франсез приходилось в них забираться, чтобы вымести мусор — просто жуть! Так что укромных местечек для нечистой силы на чердаке хватало.
Вот бы ее комната была поближе к спальне мисс Сайме! Мимо грозной домоправительницы не то что привидение, — мышь не пробежала бы.
До заветной двери оставалось совсем немного, как вдруг Франсез услышала тонкий протяжный скрип, издаваемый дверными петлями. Девушка застыла на месте, едва дыша и спрашивая себя, не почудилось ли ей чего-нибудь от страха. Но, увы, за поворотом и впрямь посветлело, будто кто-то — или что-то! — открыл чердачную дверь. Раздалось тихое шарканье ног, тяжелый вздох, и снова послышался скрип. От ужаса у Франсез волосы встали дыбом — она не лгала, когда на следующее утро горничные сгрудились вокруг нее, с замиранием сердца слушая душераздирающую историю. Девушка попятилась, не сводя глаз с темного квадрата в том месте, где коридор поворачивал на чердак. Свет приблизился, и послышались чьи-то тихие шаги.
