Он шагнул назад и галантно поклонился:
— О луноликая, все будет так, как ты пожелаешь.
Лорд Бакнелл снова кашлянул — то-то у него разболелось горло с момента его приезда — но прямого взгляда Винтера не выдержал и отвернулся в таком замешательстве, словно стал нечаянным свидетелем любовной сцены. Вне всякого сомнения, Бакнелл не одобрял манер молодого человека, но хозяин дома здесь он, Винтер, и этот… пусть держит свои суждения при себе.
С бесстрастностью, приобретенной в общении с мудрейшим шейхом Баракахом, виконт поклонился Бакнеллу и жестом пригласил Шарлотту войти. Какое-то мгновение она колебалась, думая о риске, на который идет, принимая его предложение крова и содержания. Соотечественники Винтера, с их неудобной одеждой и ханжеским укладом, постарались бы глубже припрятать основные, примитивные инстинкты, побуждавшие мужчину взять под свою опеку и покровительство женщину, которую еще не успел прибрать к рукам какой-нибудь его соперник. Шарлотта, дитя этой карикатурной цивилизации, свято верившая в устои своего общества, не расслышала беспомощный призыв собственных инстинктов и… перешагнула порог его дома. Винтер хмыкнул, дивясь наивности молодой женщины. Услыхав его смешок, Шарлотта обернулась. Их глаза встретились.
Бездонный удивленно-вопросительный взгляд озарил беспристрастное лицо девушки.
— Входите, Шарлотта, — позвала виконтесса.
Девушка отвела глаза и погрузилась в надежную искусственность взлелеявшей ее цивилизации.
Скрепя сердце Винтеру пришлось признать, что, став гувернанткой его детей, она и впрямь обретет надежную защиту. Глядя на эти поджатые губы и тщательно упакованную в одежду плоть, он желал во что бы то ни стало раскрыть их навстречу своим губам и своей плоти. Конечно, у него давно не было женщины, но как могли холодный взгляд и тутой корсет разжечь в нем пламя желания? Однако привычный фатализм бедуинов помог ему безропотно принять это странное влечение. Будучи англичанином по рождению, он понимал: нужно быть последним олухом, чтобы попытаться снискать расположение такой девицы….
Кстати, об олухах… Когда Адорна представила Шарлотту лорду Бакнеллу, тот лишь сухо поклонился. Поведение лорда озадачило Винтера. С момента своего прибытия (а приехал он несколько часов назад), Бакнелл вел себя весьма корректно, а в отношении девушки проявил сдержанность, граничившую с пренебрежением. Даже если Винтер не знал всех нюансов этикета, в одном он был уверен — его Мать не обращалась бы с гувернанткой так тепло, если бы это противоречило правилам.
