— Бертрам! Все могут идти спать. Мой отец сам позаботится о себе, когда вернется.
— Как угодно, миледи.
Реджина помедлила мгновение, прежде чем войти в библиотеку и задвинуть засов. Ей предстоит сделать следующий шаг. Отринуть все приличия, сковавшие ее, все принципы, правившие до сих пор ее жизнью, независимо от страха, независимо от того, что потребует Джереми.
Никакой романтики, ничего поэтического. Если сейчас она предложит себя, возврата к прошлому не будет. Она не выйдет из этого испытания прежней.
Хотя кто знает?
«Я изведаю все, все тайны, найду ответы на любой вопрос, открою каждый женский секрет. И стану жить как жила, И никто ни о чем не догадается».
Искушение оказалось слишком велико. За этой дверью таится манящий запретный мир, который Джереми описал ей в таких соблазнительных выражениях, что она умирала от желания окунуться в него. Но только с Джереми! Несмотря ни на что, она ему верила.
С этой мыслью она набралась храбрости и распахнула дверь. Джереми сидел в кресле, угрюмо уставившись в рюмку с бренди, величественный, как король, и ей захотелось подразнить его.
— Итак, мы одни. Скажи, Джереми, что бы ты сделал, будь на моем месте твоя любовница?
— Сказал бы, что она чертова дура, — грубо рявкнул он, — и что, кроме всего прочего, зелена, как стекло, и в два раза более хрупка, так что мужчина может раздавить ее на мелкие осколки голыми руками!
— Итак, мы вернулись к основной цели: научи меня, чтобы я не обожглась.
— Ты сама не знаешь, о чем просишь.
— В таком случае объясни и ничего не скрывай.
— Насколько честным прикажешь быть? — взорвался он. — Поместят ли тебя на страницы «Справочника шлюх», зависит от того, кто сколько платит за то, что пользует тебя! И запомни, тебе придется отработать каждый пенни! Станешь принадлежать своему господину целиком и полностью, не будешь иметь ни минуты для себя, даже если он не вздумает тебя посетить. Ты должна быть готова расставить ноги по первому приказу, и он захочет трахнуть тебя любым способом, который только придет ему в голову, и еще десятью другими. Он владеет твоим голым телом, каждым его дюймом, и платит за то, что у тебя между ног. Никто другой не смеет тебя коснуться, и ты отчаянно надеешься, что никогда ему не надоешь. Такова жизнь содержанки, миледи, до которой никогда и никто не дотрагивался и целовали всего раза три. Которая ни о чем подобном не подозревает. Нравится тебе? Поверь, тут нет ничего романтичного.
