– Если ты мне не скажешь, кто она, – произнес Уик, и в его голосе прозвучала опасная нотка, – те хотя бы приставь кого-нибудь следить за ее домом, чтобы быть уверенным, что она не сбежит с кучером.
Эллингем выглядел несколько растерянным, словно эта просьба застала его врасплох.
– Как пожелаешь, мой дорогой Уик. Поручим это Максу. Он ни разу не подводил меня в таких делах. Давай я пошлю ему срочную записку, чтобы моя леди ни на минуту не оставалась без надзора.
– Моя леди? – Уик ухватился за это замечание, пока Эллингем нацарапал записку, позвал дворецкого Уика и отправил ее.
– Она настоящая леди, Уик. Иначе и быть не могло.
– Меня хотели заставить в это поверить. Но леди не ударяются в бега среди ночи.
Именно бегство убивает его. Эллингем задавался вопросом, что больше оскорбило Уика – предательство или то, что его отвергли. А может, и то и другое. На его памяти еще не было женщины, у которой хватило бы духа отвергнуть графа. Все они падали к его ногам. Черт побери, даже эта невинная штучка таяла, как воск, в его руках.
И все же она проявила характер. Она не последовала примеру двух других девиц. Она осмелилась высказать свое мнение. А когда что-то ее не устроило, приняла меры. Может, она оказалась именно той, у кого хватит ума и силы, чтобы укротить распутника? Уик на поводке, о Господи…
Уик мерил комнату большими шагами. Пылал камин, дворецкий принес портвейн, который оставался на столе нетронутым. А Эллингем сидел перед камином и ликующе смотрел на огонь.
– Ты ужасно доволен, верно ведь? Боже, если узнаю, что это твои проделки, я вытащу тебя и оторву тебе кое-что внизу. Это ведь была твоя идея, да и осуществление тоже.
– Причем блестящая идея, – буркнул Эллингем. – Я, пожалуй, выпью портвейна. И вообще я испытываю чувство азарта, глядя на твое волнение.
– Мое… что? – Уик остановился как вкопанный. – Я не просто взволнован, я в ярости оттого, что эта штучка взяла все, не оставив мне ничего взамен, отказав даже в возможности стать моей женой. А ведь у меня самое большое состояние во всей Англии. Так кто же она такая, чтобы пренебречь подобной честью? Кто? Выставить меня на посмешище публике… Клянусь Богом, Эллингем, если ты не скажешь мне…
– Уика публично унизили тем, что отвергли? Да ты можешь исправить это в мгновение ока. Стоит лишь послать за Инночентой. Она не доставит никаких хлопот, она все отлично поймет, и ни одна душа ничего не узнает. Уж она-то точно никому не расскажет. Да и Виртуоза достаточно умна, чтобы понять, какому она подвергнется остракизму, если будет распускать сплетни.
