Хотелось бежать, бежать со всех ног от Тревелиана и его очаровательной подопечной, но он знал, что никуда не сможет убежать от собственных сомнений.
В темноте светились окна соседнего дома. Эш шагнул к балюстраде и крепко ухватился за перила. Здесь ему тоже негде спрятаться, при ярком лунном свете не скрыть смятение. Не оборачиваясь, Эш чувствовал, что Тревелиан стоит на пороге и смотрит на него. В следующее мгновение он услышал шаги старика, неспешно направляющегося в его сторону.
– Я понимаю, какой ураган чувств вас сейчас обуревает, – мягко сказал Хейворд.
Эш тихо засмеялся.
– Да, это уж точно, – согласился он. Опустив руки на перила, Тревелиан всматривался вдаль, на залитые лунным светом горы.
– Я часто думаю: что должен был бы сказать своему сыну в тот день, в июне, когда он уезжал, – негромко начал старик. – Эмори не знал, как сильно я его люблю. До сих пор жалею, что не сказал ему этих слов, – грустно закончил он.
Эш посмотрел на Тревелиана. Каждая морщинка, вырезанная временем, выражала, казалось, душевную боль. В этом Эш ошибиться не мог.
– Мне кажется, что он об этом знал, – тихо сказал Эш.
Тревелиан глубоко вздохнул и улыбнулся:
– Вы замечательный молодой человек, Эш – восставший из пепла.
Эш вздрогнул от неожиданности. Последние слова навеяли грустные воспоминания.
– Похоже, агенты Пинкертона неплохо потрудились, и теперь вы знаете обо мне все, – насмешливо заметил он.
Тревелиан кивнул:
– Человек из индейского племени назвал вас Эшем, – восставшим из пепла. Только, сильному подходит это имя. Вы выросли именно таким, хотя легко могли и погибнуть. Больше всего я мечтаю, чтобы вы вернулись в Англию и получили все, что по праву принадлежит моему внуку.
Эш печально покачал головой.
– Вы просто не можете окончательно смириться с утратой. И, зная, что внук остался жив, хватаетесь за призрачную надежду, видя во мне свое продолжение. Но как можно привезти с собой в свой дом абсолютно чужого человека и отдать то, что по праву принадлежит другому?
– Ты мне не чужой! – воскликнул Тревелиан, в порыве чувств, хватая Эша за руку и не заметив от волнения, что снова перешел на «ты». – Я узнал тебя, как только увидел. Ты – мой внук. И не можешь отрицать этого, даже самому себе!
Эш опустил глаза и посмотрел на длинную узкую руку Тревелиана, которой он крепко сжимал его ладонь, словно боялся, что Эш исчезнет.
– Да, сэр, не могу, – покорно согласился он.
– Нам всем будет трудно, но ничто в этой жизни не дается легкой ценой, – продолжал Хейворд. – Но я верю в тебя, мой мальчик. Я знаю: ты сумеешь занять достойное место в этом мире. Я прошу лишь об одном: вернуться в Англию вместе со мной. Дай мне шесть месяцев своей жизни, и я докажу, что ты действительно Пейтон!
