, столько лет готовивший себя в черноморские моряки, со всеми своими беломорскими, голландскими и английскими навигацкими познаниями вынужден был много лет вести сухопутную войну, чтобы пробиться к другому морю.
4
Перенос боевого фронта с юга на северо-запад делал для Петра необходимым прежде всего преобразование военных сил страны: старыми военными средствами еще можно было кое-как обходиться в борьбе с крымскими татарами, но, чтобы успешно воевать с Швецией, надо было поставить армию на европейскую ногу.
Ключевский отмечал, что «военная реформа была первоочередным преобразовательным делом Петра, наиболее продолжительным и самым тяжелым как для него самого, так и для народа… Реформа оказала глубокое действие и на склад общества и на дальнейший ход событий».
От своих предшественников Петр унаследовал большую военную силу. Московское государство XVII века было в состоянии выставить на поле боя армию более чем в 200000 человек. Главную массу ее образовывало ополчение служилых людей, которые жили на данной им от государства «для службы» земле и по призыву правительства должны были идти в поход на конях и в вооружении, качество которого соответствовало по особой росписи количеству земли, даваемой «для службы».
Ополчение совершенно не походило на регулярную армию. Это было наследственное войско. Сын служилого человека должен был стать с возрастом тоже служилым человеком. Каждый воин шел в поход и содержал себя в войске на свои собственные средства; никакой строевой выправки и единообразного вооружения у этого войска не было. Начальники занимали свои места не по заслугам, а по родовитости. Наличие стрелецких отрядов не меняло общей картины.
Боевые качества московского войска были невысоки, а тактика боя определялась опытом вековой борьбы с татарами: армия легко воспламенялась и летела в бой, каждый отряд на свой страх и риск (предпочтение отдавалось удару конницы), и если этот первый натиск оказывался действенным, то поле боя оставалось за русскими, если же нет — то войско теряло присутствие духа и так же легко обращалось в бегство, как ранее шло в атаку. В XVII веке русские могли с трудом побеждать только те войска, которые формировались аналогичным образом и придерживались той же тактики, то есть татар, турок и поляков.
Московское правительство подметило эти недостатки и пыталось исправить положение, нанимая на службу целые отряды иноземных солдат. Вначале они играли в основном роль почетного конвоя при особе государя, но со времен Смуты стали вливаться в ряды русского войска как составная и деятельная его часть. Правительство царя Михаила сделало первый опыт такого рода. В 1631 году, ожидая войны с Польшей, царь нанял 5000 датчан, шведов, голландцев и англичан. К католикам москвичи относились с подозрением, поэтому русским послам был дан наказ «францужан и иных, которые римской веры, никак не нанимать». Но и на наемников-протестантов всецело полагаться было нельзя, они также преподносили сюрпризы вроде перехода к полякам под Смоленском во время похода воеводы Шеина. К тому же наемники обходились чрезмерно дорого бедной русской казне, и московское правительство пришло к мысли набрать несколько конных и пеших полков из беспоместных и малопоместных служилых и других охочих людей и обучить их иноземному строю под руководством иностранных офицеров. Так появились русские полки иноземного строя.
