Сначала она «царапнула» его напоминанием о предыдущей ссоре, а потом, будучи лишь гостьей, позволила себе фамильярность хозяйки. В определенный момент этот легкий фарс развлек Стейси, особенно когда она прочла удивление в глазах Корда. Но сейчас она со всей очевидностью видела, что он над ней смеется.
Как будто угадав ее мысли, Корд шепнул ей на ухо, придвигая стул:
— Надо было изучить правила игры.
Стейси опасливо на него посмотрела, но не нашлась что ответить. Он сел напротив нее во главе стола. За ужином Стейси дважды отводила глаза, не выдержав его пристального, орлиного взгляда. Застолье тянулось так долго, что ей казалось, оно никогда не кончится.
— Эй, проснитесь! — шутливо окликнула ее Мэри, поводив рукой у нее перед носом. — Вы слышали, что я сказала?
— Простите, Мэри, я, кажется, замечталась.
— Я поинтересовалась, не изменило ли это неприятное приключение ваших планов — вы не передумали остаться?
— Нет, в общем, нет, — ответила Стейси, избегая испытующего взгляда Корда. — Я пробуду здесь еще недельку-другую.
— Боюсь, наши края не по ней — ей здесь очень трудно, — вставил Корд, улыбаясь. — Мэри, мы-то тут выросли, для нас это родные места, а ведь Стейси с Востока. Наверное, здешняя жизнь для нее весьма однообразна и скучна.
— Неправда, вовсе нет, — запальчиво возразила Стейси.
— Просто вы не видите для себя здесь будущего, да? — На устах Корда играла ироничная улыбка.
— Да, то есть нет, — проговорила Стейси, видя, что подверглась изощренной атаке.
— Послушай, Корд… — начала было Мэри.
— Разумеется, новизна этого приключения, скорее всего, уже притупилась, — перебил он. — В конце концов, сколько гор надо увидеть, чтобы представлять себе горы вообще? Многие приезжают на Запад с грандиозными замыслами, но, как только сталкиваются с недостатком комфорта и светской жизни, не выдерживают и бегут обратно.
— Мне не нужны ни комфорт, ни светская жизнь, — возразила Стейси. — Я влюблена в эти места.
— Знаешь, Мэри, ведь для того, чтобы выковать здесь свое будущее, требуется большая сила воли. — Корд подчеркнуто игнорировал Стейси, адресуя все свои высказывания сидящей по правую руку рыжеволосой Мэри. Он говорил хладнокровно и мстительно. — Когда оказывается, что ты лишен привычных предметов роскоши, они вдруг приобретают огромное значение.
«Он сравнивает меня со своей мамашей!» — с возмущением подумала Стейси.
— Вы сами не знаете, что говорите, — сказала она, комкая салфетку на столе.
