«То же и я говорил себе, видно, лучшего не придумано», – Сэйерс швырял плоские камни по глади волн, стараясь, чтобы галечные кругляшки подпрыгивали раз по десять, если повезет, и больше.
«Не ты – так другой». Может, так оно и есть? Даже те, кто выдумал А-бомбу, сначала ее создали, а только потом раскаялись, и то не все, а он начал каяться, еще не совершив деяния; не согрешишь – не покаешься, вздыхают с притворной скорбью не слишком строгие отцы церкви». Лишь однажды, когда Сэйерс повздорил с Эвелин и одиночество стало невыносимым, он рискнул обратиться к Чуди, вылезшему из воды после очередного отстрела крупняка и отлова вручную доверчивой мелюзги:
– У вас случается дурное настроение? – Сэйерс тоскливо смотрел на боксы с бактериальными и вирусными культурами, как бы подсказывая Чуди, что его дурное настроение связано как раз с тем, что в пробирке через каждые полчаса или час рождается новое поколение чудовищных созданий.
Пловец сорвал маску – по скулам, по лбу, с кончика носа стекала вода, – перехватил взгляд Сэйерса:
– Если люди не изменятся, они уничтожат друг друга даже без стрел, перегрызут друг другу глотки, и дело с Концом.
– Вот что вы придумали себе в оправдание… – Сэйерс зябко повел плечами, хотя духота не спадала.
– Я ничего не придумал, так оно и есть. Найджел, вы, возможно, в душе считаете, что я идиот?..
– Вовсе нет… – поспешно возразил Сэйерс.
Чуди отер ладонью воду с лица, будто стащил одну маску, обнажив другую.
– Мучиться глупо, поверьте, и не мучиться глупо, и все, что бы вы ни делали, все глупо. Надо гнать любые мысли из головы, только ощущения спасают. Знаете, ныряешь, вода прохладная, рыбы так доверчивы, царапнешь бедром о камень слегка, чтобы не распороть шкуру, или всплывешь и подставишь тело солнцу… Если человека переполняют ощущения, мысли отлетают, у меня так… вот почему, если я не работаю, то всегда в воде, там много ощущений.
Сэйерс усмехнулся:
– Наркотики еще более сильные ощущения, или любовь, или выпивка – нельзя же топить все в них.
– Я имел в виду здоровые ощущения, – Чуди гладил спинки рыб, резвящихся в ванне. – Не принимайте всерьез все, что я утверждаю, да и другие тоже. Никто ни в чем не уверен и ничего не знает, одни напускают на себя вид мудрецов более удачно, другие менее – вот и вся разница.
– Что же вы предлагаете?
– Я? – Чуди искренне изумился, что у него спрашивают совета, не частного, а всеобщего: как жить и что их ждет дальше? – Ничего не предлагаю. Предлагают только люди бесчестные, лжецы, шарлатаны, а честный человек отчетливо сознает, что предложить нечего, но надо жить…
