Эдуард Аркадьевич взял бумажку, развернул и принялся читать…
Губы его сперва безмолвно шевелились, но в процессе чтения лицо оживилось, и он принялся бормотать:
— Да уж!.. Да уж… Мы с Ломтём, бывало…
Дочитав, Папа чиркнул зажигалкой и сжёг послание в хрустальной пепельнице.
— Мы с Ломом Барнауловым дали стране угля, — мечтательно протянул Папа и вдруг, махнув все той же красивой администраторше, что маячила в проёме дверей, проговорил:
— А накрой-ка нам с парнишкой столик, Поленька…
— Шашлык будешь? — уже совсем по-свойски спросил Демьяна Эдуард Аркадьевич. — У нас в ресторане отличный шашлык из осетринки делают…
Демьян хотел есть, как сто китайцев, а если бы и не хотел, то понимал, что от такого приглашения отказываться просто неприлично. И он с достоинством кивнул, незаметно сглатывая слюну.
Они перешли в общий зал. Посетителей почти не было. Так, две парочки на заднем плане. Время такое, — ни обед, ни ужин, — час дня!
Посидели, помолчали.
— А ты хоть знаешь, кто такой полковник Сушёный? — усмехнувшись, спросил, наконец, Папа.
— Нет, — беззаботно ответил Демьян.
— Ясно. Будешь работать пока здесь, в ресторане гардеробщиком, — задумчиво сказал Эдуард Аркадьевич, вытирая губы белоснежной крахмальной салфеткой. — Тебе Поля все объяснит. С жильём поможем. А вот что касается Сушёного, эт-то человек серьёзный и злопамятный, он тебе яйца оторвёт, если найдёт, и кабы не Лом, кабы не тот срок, что мы с Папой твоим степногорским вместе мотали, я бы фиг согласился тебя принять, потому что уж больно Геракл мент невыносимый. Да… Лома благодари, что я тебя беру, понял?
На том аудиенция и закончилась. Демьян это без лишних объяснений понял…
Когда администратор Поля в сопровождении Путейкина проводила Папу до самого «Мерседеса», Пятак вдруг осознал, что вот так просто и незаметно здесь и началась его новая жизнь…
2
Демьяна долго водили по ресторану, и Поля все объяснила Пятаку: что работает он четыре дня и потом четыре дня выходной. Что отдых — это дело условное. Как дежурный боец, он всегда должен быть готов ко всему, и в дни, свободные от службы в ресторане, все равно находится как бы на работе, только подчиняется не Полине, а Путейкину-Простаку…
— Это большая честь — отобедать с Эдуардом Аркадьевичем, — многозначительно проговорила красивая Полина, неожиданно улыбнувшись… И улыбка эта вдруг вызвала у Дёмы неожиданные и неуместные здесь воспоминания о Люське-маникюрше…
«Отличную от других рекламную акцию проводит в дни празднования дня дней нашего города фирма „Дависьсимо“, — возопил вдруг где-то над головами у Демьяна и Полины голос диктора радиостанции „Азия-минус“. — Теперь любой житель города может купить то же самое количество йогурта в упаковке, которая на двадцать пять процентов больше прежней. При этом, новая цена выше старой всего лишь на десять процентов….»
