– У меня был ребенок, – с трудом выдавила она.
Никогда еще Дариусу не приходилось прилагать таких усилий, чтобы сохранить внешнее спокойствие. Даже во время трудных разговоров с отцом его сердце билось ровно. Но теперь он понял, что эта женщина нужна ему настолько, что он даже согласен предстать перед ее отцом. Но что он скажет? «Я обесчестил вашу прелестную дочь, и теперь ей придется выйти за меня замуж»? Ужасно. И все равно он пойдет на это. Он выдержит гнев лорда Литби, его разочарование, потерю его уважения, а также презрение собственного отца, иначе Шарлотта из-за него всю свою жизнь будет сожалеть о своей минутной слабости… А ведь она уже и так страдает.
«У меня был ребенок». Эти четыре слова как гром среди ясного неба обрушились на него. Не находя слов, Дариус привлек Шарлотту к себе и нежно обнял ее. Теперь ему все стало ясно. Когда он услышал эти четыре слова, все части головоломки мгновенно встали на свои места.
Для любой женщины потерять ребенка либо быть разлученной с ним – тяжкий груз, который она должна нести в одиночку. Разумеется, Шарлотте наверняка пришлось воспользоваться чьей-то помощью для того, чтобы скрыть случившееся, и ей это удалось: ни одна сплетня, ни один слух не вышли за пределы ее дома, и случившееся с Шарлоттой осталось только ее печалью, тайной, которую ей наверняка было нелегко хранить.
Дариус вспомнил рисунок, изображавший мать и дитя, и грусть, которая охватила Шарлотту, когда она его увидела.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Очень. Шарлотта опустила голову, ее плечи вздрагивали от беззвучных рыданий. Прошло немало времени, прежде чем она стала успокаиваться.
– У меня нет чести. – Шарлотта уткнулась в его сюртук. – Выходит, я лицемерная, трусливая женщина. Я родила ребенка и сразу же отдала его чужим людям, чего никогда себе не прощу.
– Но ведь это было давно. – Дариус погладил Шарлотту по спине. – Тогда вы были еще совсем юной.
– Мне было тогда семнадцать. – Шарлотта всхлипнула, достала носовой платок из складок юбки и вытерла глаза. – Его звали Джорди Блейн, и он был офицером. Ему очень шла военная форма, и он казался мне таким добрым и чутким… Увы, я стала всего лишь очередной победой: добившись от меня того, чего хотел, он бросил меня, а вскоре его застрелили на дуэли. Я тогда была настолько глупа и наивна, что очень долго даже не подозревала о том, что меня ждет. Первой обо всем догадалась Молли и тут же сказала Лиззи. Я умоляла их ничего не рассказывать отцу, поэтому они забрали меня в Йоркшир, сказав всем, что я заболела и мне нужна перемена климата. Говорят, я чуть не умерла во время родов. Я же помню только одно: мне очень хотелось умереть, но, к несчастью, я не умерла и после этого еще долго болела.
