Она откинула назад голову. Он стоял перед ней, широко расставив ноги и скрестив на груди руки. На его лице бродила ленивая усмешка. Этого человека ее похищение занимало не больше, чем затмение солнца.
Рейчел уставилась на него, впервые видя его ясно при полном свете, когда таблетки не затуманивали ее мозг. Святая Мария! Кинан Оукс выглядел как воинственный викинг, сметающий все на своем пути. Его рост был не меньше шести футов. Черные волосы вились так же буйно, как на фотографии. Его щеки несколько дней не знали бритвы, и все же мягкая темная щетина не скрывала резкие черты лица.
На нем был серый спортивный свитер, натянутый на массивную грудь, и изношенные джинсы, обтягивающие стройную талию и мускулистые бедра. «Интересно, не приходится ли Кинану Оуксу проходить в дверь боком?» — промелькнуло в голове Рейчел.
Она подняла подбородок.
— Я позвоню шерифу, если вы меня не отпустите, — пригрозила она, расправив плечи и стараясь раздуться до угрожающих размеров.
Усмешка тронула уголки его губ.
— Телефоны не работают. Их включат только в пятницу.
Рейчел на мгновение задумалась. Сегодня был вторник.
Или среда?
— Тогда вы можете попросить одного из ваших громил отвезти меня домой, — заявила она, не опуская подбородка и взяв себя в руки, чтобы не дрожать.
Он медленно покачал головой, подходя к кровати с явным намерением схватить ее. Рейчел прижалась к подушкам. Но она не смогла воспротивиться, когда он взял ее за подбородок и заставил взглянуть на него.
— Скажите, что вы делали в моей библиотеке, и я отвезу вас домой.
— Я… я не была в вашей библиотеке, — пролепетала она охрипшим от волнения голосом.
Он сильнее сжал ее подбородок.
— Я забуду о том, что случилось, если вы просто скажете мне, что там делали.
Рейчел презрительно фыркнула.
— Ни один мужчина никогда не забывает такие вещи, — выпалила она не подумав.
Его глаза сузились.
— Я не нападала на вас, — продолжала она, высвободив свой подбородок и снова вздернув его. — Но если бы напала, вы бы вряд ли забыли об этом.
Он улыбнулся:
— О чем мы говорим, мисс Фостер? Не помню, чтобы я упомянул что-нибудь о нападении.
Черт возьми! Он ведь говорил об этом, правда?
— Я… я признаю, что это было очень плохо с моей стороны, — прошептала она, стараясь уползти в подушки, когда он придвинулся к ней еще ближе. — Просто вы такой большой, а я всего лишь женщина и я…
Ее голос прервался, когда его губы коснулись ее.
И от этого прикосновения она утратила не только голос, но и способность думать.
