Нынешнюю Святую Ламу избрали в возрасте двадцати девяти лет. Сейчас ей было тридцать шесть. Чанчукианские женщины достигали половой зрелости по земным меркам довольно поздно, и была надежда, что она успеет родить на благо своим подданным еще не меньше десятка детей. По целому ряду политических и исторических причин вся ее прислуга состояла из мужчин, а все встречи Святой Ламы с другими женщинами, даже высокопоставленными, происходили под строгим контролем. Малейшее отклонение от протокола немедленно вызвало бы тревогу. Все без исключения охранники были фанатично преданны Святой Ламе, а ведь кроме них существовали еще и бойцы МСС.
Таким образом, единственным местом, где можно было попытаться стащить кольцо, оставались спальные апартаменты Святой Ламы. Входить туда разрешалось одной-единственной женщине – ей самой, и только сверхсексуальный и физически слабый Производитель имел хоть какие-то шансы на успех. Урубу долго ломала голову над тем, как стать таким человеком, и сейчас все надежды возлагались на маленький флакончик искусственных гормонов, которые Урубу удалось синтезировать.
Дело в том, что право получить аудиенцию у Святой Ламы имели только те жрицы, которые подверглись стерилизации и удалению желез, производящих гормоны, вызывающие физическое влечение у мужчин. Урубу сейчас была именно в таком состоянии. Один раз она уже пробовала превратиться в Производителя, но ничего не вышло: она добилась аудиенции, однако ей не удалось остаться наедине с кем-нибудь из сопровождающих на достаточно долгое время. Второй раз она не имела права потерпеть неудачу: у МСС могли возникнуть подозрения, а это равносильно провалу.
Урубу подплыла к Обители. Отпечатки пальцев, рисунок сетчатки и состав крови идентифицировали ее как Манг Квинг, старшую сестру Святой Ламы. Она исполняла функции старшей жрицы властителя Бадха и в то же время – командующего дивизией связи. Манг Квинг рассылала приказы и принимала отчеты от всех Центров планеты. На Чанчуке это очень высокая должность, и она открывала перед Урубу множество возможностей. Манг Квинг имела доступ ко всем уровням секретности и право в случае необходимости посещать Святую Ламу. Кроме того – и это немаловажно, – как близкая родственница Святой Ламы, занимающая свою должность по праву рождения, Манг Квинг имела право на ошибку. Другими словами, по чанчукианским законам ей многое позволялось, а в случае чего она по крайней мере не поплатилась бы жизнью.
