В свое время средства массовой информации уделили много внимания ее помолвке с Мигелем: объединились два денежных мешка, чувства богатым недоступны. Их брак – тому подтверждение. Но миновал год, и сплетни постепенно потеряли актуальность, их брак не только не распался, как предсказывали авторитетные журналисты в рубриках «Семья и брак», но уже воспринимался высшим светом как весьма удачный.
– Что-то ты притихла.
В полумраке салона Ханна не могла разобрать выражения лица Мигеля.
– А ты только заметил это?
– Тебя беспокоит Камилла? Люк? Неужели они могут испортить нам жизнь?
Ханна нашла в себе силы сдержаться и не устроить истерику.
– Мог бы подойти и послушать нашу беседу.
– Пожалуй, беседа была слишком долгой. – Мигель остановил машину у особняка.
– Разумеется, ведь говорили не только обо мне, но и о тебе. Камилла имеет на тебя серьезные виды и ни перед чем не остановится, лишь бы добиться своего. – Она пристально посмотрела на Мигеля, потом выскользнула из машины и вошла в дом.
Мигель двинулся следом. Уже в фойе, у подножия лестницы он взял жену за локоть.
– Не может быть! – протянул он иронично, в упор уставившись на Ханну. – А он, видимо, играет роль приспешника главной героини, строящей дьявольские козни?
– Ну да!
– Будь осторожна, дорогая, – ласково предупредил он. – Однажды он уже навредил тебе. Я не потерплю повторения.
– Не потерпишь? Не хочешь ли ты сказать, что ревнуешь? – Ханна удивленно смотрела на него.
– Я хочу защитить тебя от этих нахалов! – Голос мужа дрожал от негодования. – И потом, Ханна, разве Люк занимал хотя бы сотую долю твоей жизни по сравнению со мной, с моим отношением к тебе и нашему браку?
Несколько секунд Ханна стояла, глядя в упор на мужа, а потом отвернулась и быстро побежала наверх в комнату. Сорвала с себя серьги, нашарила застежку ожерелья.
Мигель вломился следом и стал судорожно сбрасывать с себя одежду.
– Стой спокойно! – с досадой воскликнула Ханна.
Она остро чувствовала его близость, тепло, исходящее от тела. Ей хотелось приникнуть к нему, спрятать лицо на груди, отдаться поцелуям и одновременно броситься на него и исколошматить кулаками эту твердую грудь. Понимает ли он, в какое двусмысленное положение ее поставили Камилла и Люк?
– Неужели ты думаешь, что я не знаю, кто такая Камилла? – Его глаза потемнели. – Отдай справедливость и моему интеллекту, женушка.
– Но ее интересует твое либидо, а не интеллект, – возразила Ханна.
– Ты считаешь, что я вот так легко лягу в постель другой женщины? – медленно, с упором на каждое слово произнес Мигель.
