Руководство одной из важнейших ветвей разведсообщества не обеспечило Джибли высокого авторитета. Против Джибли в глазах руководителей и многих ответственных работников разведки было то, что он являлся одним из "судей", приговоривших Меира Тубянски к смерти. Многие считали, что Бен-Гурион назначил Джибли руководителем военной разведки после отставки Беери и ухода на дипломатическую работу Герцога не столько из признания достоинств генерала, сколько для того, чтобы обеспечить преемственность руководства, давая понять, что эффективность управления превыше этических соображений.
Несомненно, энергичный и целеустремленный, хотя и излишне прямолинейный Джибли прикладывал массу усилий для повышения эффективности разведки; однако реальными результатами стала сначала беспрецедентная (к счастью для Израиля, временная) неразбериха в работе разведслужб, а затем и тяжелейший скандал, последствия которого, возможно, ощущаются и до сих пор.
Неразбериха началась с того, что Джибли начал полномасштабное наступление на политический департамент; союзником его стал тогдашний руководитель "Шин Бет" Иссер Харел, который осуждал оперативников Гуриеля за мотовство и слабую реальную "отдачу". Фактическим выражением этого стало то, что Джибли и Харел стали направлять своих собственных сотрудников за рубеж с заданиями, которые иногда дублировали те, над выполнением которых работали люди Гуриеля, а иногда весьма радикально им противоречили.
Результат не замедлил сказаться: стали плохо выполняться задания по всем ведомствам. Особенно страдали партнерские отношения: службы безопасности, например, Италии и Франции, особенно дружелюбно настроенные по отношению к Израилю, приходили в форменное замешательство от огромного количества противоречивых запросов от израильских офицеров связи. Они хорошо понимали, пожалуй лучше чем ослепленные склокой руководители разведсообщества, что окруженный врагами Израиль не мог позволить себе междоусобную борьбу - и при возможности делились своим мнением с руководством страны. А в штаб-квартирах спецслужб, в резидентурах и даже в присутствии нежелательных слушателей разгорались ссоры и скандалы, в которых представители сторон не слишком стеснялись в выражениях. "Красавчик Артур" и другие европейские оперативники Гуриеля громко высказывали презрение "неотесанным" военным разведчикам Джибли и "полицейским" Харела. Бен-Натан саркастически замечал, что представители этих служб никогда не смогут войти в культурное и утонченное европейское общество. Масла в огонь подлили и некоторые действия самого Гуриеля: его служба вторглась "на территорию", доселе отданную безраздельно "Шин Бет" - специалистам Политического департамента было поручено осуществить негласное проникновение в посольства стран советского блока в Тель-Авиве. Харел пришел в ярость...
