Иногда ему хотелось вообще не иметь склонности к живописи. Его талант был источником постоянных мучений, вынуждавших его искать одиночества. Однако непреодолимое желание выразить свое мироощущение на холсте с помощью красок не оставляло его, и в глубине души он знал, что это его единственный путь к спасению.
Он сожалел о том, что отдал рисунок девушке: восстановить его по памяти он никогда не сможет. Искусство опирается не только на зрительное восприятие деталей, но и на эмоции, которые они вызывают; теперь же охватившие его в тот момент эмоции исчезли, затерявшись в грубом смехе и похотливых визгах, доносившихся из комнаты, расположенной внизу.
Следовало бы сейчас упаковать свои вещи и немедленно вернуться в Лондон. Оставаясь здесь, он лишь оттягивал неизбежное, хотя даже отцовский гнев не шел ни в какое сравнение с этим разгулом порока.
Подумав, Эш решил так и сделать. Но его слуга, наверное, к этому времени уже уютно устроился где-нибудь в людской, разувшись и потягивая украденный у графа портвейн. Доббс, когда его выведешь из себя, бывает зол как черт, и Эшу совсем не хотелось терпеть всю дорогу до Лондона его скверное настроение. К тому же грум его, наверное, пьян, а дороги оставляют желать лучшего даже при дневном свете с трезвым кучером. Если им вообще удастся доехать, то Эшу придется переполошить на рассвете весь отцовский дом, что едва ли будет способствовать благожелательному приему.
«Уеду завтра, — решил Эш. — Все равно уже не хватит сил пуститься в дорогу сегодня».
Вдруг кто-то громко забарабанил в дверь, и не успел Эш подняться с кровати, как в комнату, покачиваясь, ввалился Тимоти Хейл.
Тимоти бы его старым приятелем по Оксфорду и никогда не отличался сдержанностью. Учиненная в доме Уинстона оргия повлияла на него больше, чем обычно. Галстук съехал набок, пиджак расстегнулся, волосы всклокочены. В одной руке он держал бутылку вина, другой был вынужден держаться за дверной косяк, чтобы не упасть.
— В чем дело, а? — пьяно заорал он, с подозрением глядя на Эша. — Спишь один? Разве ты не знаешь, что это противоречит здешним правилам?
Он громко расхохотался. Эш встал и надел жилет.
— О чем это ты? — без всякого интереса спросил он.
— Послушай, Эш… — Тим подошел к нему ближе. — Пойдем со мной, приятель. В зеленой гостиной творится такое — тебе и не снилось! У меня от удивления аж глаза на лоб полезли! Идем скорее, не то опоздаем.
Тим схватил Эша за руку и потянул за собой. Эш вырвался. Тим, кажется, обиделся, но Эш постоял в нерешительности, потом, пробормотав: «А, пропади все пропадом!» — потянулся за пиджаком.
