Отец погиб, и Джессика осталась одна.
Уильям Дункан увез дочь из «Трех холмов» в Луизиану, однако Джессика не помнила из этого путешествия ровным счетом ничего. Она словно пребывала в страшном сне. В ушах по-прежнему звучало эхо выстрела, перед глазами стояло изумленное лицо Дэниела и кровавое пятно, расплывавшееся на его рубашке, в голове билась одна-единственная мысль: Дэниел, единственный добрый и порядочный человек, которого подарила ей судьба, умер, и виновен в его смерти ее собственный отец.
Джессика понимала, что ее ждет в доме тетки. Когда-то Евлалия являлась предметом зависти всей семьи. Младшая дочь простого лавочника, она умудрилась выйти замуж за богатого плантатора и уехала с ним на его роскошную плантацию «Виргинские дубы», чтобы жить там в довольстве и роскоши. Но война отняла у нее все. Муж погиб, землю конфисковали, дом сгорел, а сама Евлалия повредилась рассудком. Всю жизнь для Джессики самой страшной угрозой было, что ее отправят к тетке. И вот теперь это произошло.
Они прибыли к развалинам, бывшим когда-то процветающей плантацией «Виргинские дубы», под вечер, и отец, обдавая Джессику тяжелым запахом виски, принялся громко разглагольствовать о том, что собирается оставить ее у тетки Евлалии ради спасения ее же души. Вытащив несчастную из наемного экипажа, он поволок ее по ветхим ступенькам дома. Джессика пребывала словно в оцепенении. Все казалось ей нереальным, все было безразлично. Уильям распахнул покосившуюся входную дверь, и та издала жалобный звук, похожий на стон умирающего. Они вошли в обшарпанный холл, и отец принялся во всю глотку звать свою сестру Евлалию. Из темноты выплыло призрачное видение: костлявое тело, давно не мытые, висящие сосульками седые волосы, бледное морщинистое лицо, горящие, как угли, глаза. Тетя Евлалия… Отец грубо толкнул Джессику, и она, не ожидавшая ничего подобного, рухнула на грязный пол прямо под ноги старухе.
– Вот моя дочь, – прошипел он, и в голосе его прозвучала такая ненависть, что у Джессики кровь застыла в жилах. – Она носит в себе дьявольское семя. Черви гложут ее сердце! Греховный мир завладел ее мыслями, и изо рта ее вырываются богохульные речи! Ее нужно запереть, чтобы сатанинские силы не смогли проникнуть в ее душу. А вину свою пусть день и ночь искупает смиренной молитвой. – Отец на секунду остановился перевести дух, вытер вспотевший лоб и напыщенно продолжал: – Сам же я призван читать проповеди дикарям, живущим по ту сторону гор. Посему поручаю тебе, сестра моя, спасение души этого заблудшего дитя. Но прежде чем отправиться выполнять миссию, порученную мне Господом, я не прочь испить бокал вина, если просьба моя не будет тебе в тягость.
