Отчего же ему тошно?
– Милорд Килдэр, мы начинаем? – спросил Беркленд. Светловолосый коренастый мятежник с ненавистью уставился на Кайрена.
– Ты, ублюдок! Ты украл мою Мэв!
Стиснув зубы, граф твердо встретил взгляд противника и с усмешкой поинтересовался:
– Квейд О'Тул, полагаю?
– Ты знал, что она принадлежит мне, когда брал ее в жены.
– Церковь и закон постановили иначе.
– Не смей трогать ее своей грязной английской лапой.
– Завяжите этому человеку рот! – приказал Беркленд, затем повернулся к Кайрену.
Тот предпочел бы вызвать мятежника на драку, но вместо этого должен был хранить каменное молчание.
– Итак, начнем? – улыбнулся Беркленд.
Первый мятежник обвинялся в убийстве. Парламент разрешил подсудимому говорить в свою защиту, но не более пяти минут, и Беркленд нетерпеливым жестом его остановил.
– Что скажете, джентльмены?
Все проголосовали за смертную казнь. Кайрен одобрил приговор.
Маленький парламент одно за другим рассматривал дела мятежников и всегда с одинаковым результатом.
Наконец очередь дошла до Квейда, ему сняли со рта повязку и разрешили говорить.
– Я не сделал ничего плохого.
– Ты отрицаешь, что убил двух английских солдат? – удивился Беркленд.
– Я только помешал им украсть моих овец и изнасиловать мою сестру.
– И чтобы этому помешать, ты воткнул клинок в живот одному и перерезал горло другому?
– У них тоже были мечи. И они бы ими воспользовались, если бы я дал им такую возможность.
Беркленд окинул подсудимого недоверчивым взглядом.
– Ты можешь доказать, что овцы принадлежали тебе? – спросил он.
– Нет, но они были моими.
– Понятно, – ответил старый лорд, словно этот вопрос решен. – А твоя сестра... У тебя есть доказательство, что она не по собственной воле легла в постель с тем красивым англичанином?
– Она кричала так громко, что у меня чуть не отвалились уши!
– Возможно, она кричала от удовольствия? – предположил Беркленд.
– Ни одна уважающая себя ирландка не получает удовольствия в английской постели. – О'Тул сплюнул, глядя на Кайрена.
Зная, что это еще больше взбесит противника, тот лишь пожал плечами и улыбнулся.
Разъяренный мятежник ринулся к врагу, однако два стражника моментально остановили его, и один ударил арестованного кулаком в живот.
– Достаточно! – заявил Беркленд, поворачиваясь к остальным. – Ваше решение, джентльмены?
– Смерть! – хором ответили лорды.
Сердце у Кайрена провалилось куда-то вниз. Да, он не испытывал любви к ОТулу, но его любила Мэв. Он сомневался, что она простит ему участие в смерти бывшего жениха, и мысль о неминуемом разрыве и без того непрочной связи с Мэв причиняла ему боль. О'Тул защищал свое имущество и сестру, и, по правде говоря, это не то преступление, за которое полагается смертная казнь.
