Руки вдруг предательски задрожали, а голову сжало болью. Какие там к черту готы! Полковник Копейко начальник спецколонии на Соловках, любил по пьянке вот так развлекаться — показательно наказывать заключенных. «Здесь вам власть не со-овецкая, здесь власть со-ло-вецкая!» И запрягают лошадь в пустые оглобли, к оглоблям привязывают ноги виновного, на лошадь садится охранник и гонит ее по лесной вырубке, пока стоны и крики сзади кончатся. Так погиб старик Передреев — бухгалтер из Новгорода. Сергей Николаевич и сейчас содрогнулся, вспомнив, как того вели к вахте по «расстрельной» дороге на глазах у других заключенных — застывшее лицо, блекло-голубые, будто вылинявшие глаза… И завязочки от кальсон мотались над костистыми, желтоватыми босыми ступнями. А потом тонкий, пронзительный заячий крик — это уже когда ноги к оглоблям привязывали.
Нет, не ко времени сейчас это все вспоминать. Надо отвлечься на что-нибудь. Сергей Николаевич потрогал чайник — так и есть, остыл. Он медленно, тяжело поднялся, прошел в кухню, осторожно протиснулся между столом и плитой крупным, широким телом, чиркнув спичкой, зажег газ и поставил чайник на конфорку. Пальцы все еще предательски дрожали, но веселое голубоватое пламя почему-то успокоило его. Он закурил у приоткрытого окна, с наслаждением вдыхая табачный дым и холодный, влажный воздух с улицы. А дождь все стучал в стекло, и тяжелые капли оставляли мокрые следы на газете, что лежала на подоконнике.
Убрать надо — подумалось, — а то размокнет совсем. А что это за газета и как она сюда попала? Сергей Николаевич недоуменно повертел в руках толстый, аккуратно сложенный сверток. «Из рук в руки», газета частных объявлений. Наверное, соседка Марина оставила, когда приносила продукты в прошлый раз. С некоторых пор ему стало тяжело ходить по магазинам, но Марина — высоченная худющая девица с волосами, выкрашенными во все цвета радуги, — охотно выручала его. Если, конечно, не загуливала где-нибудь на несколько дней.
И то сказать — когда же и погулять, если не в молодости? Тоже ведь девочке нелегко — мама-пенсионерка, да еще старший брат пропал без вести в прошлом году. Надо ли было полвека мирной жизни, чтобы люди опять, как в войну, пропадали? Но ничего, держится девчонка, учится в институте, где-то подрабатывает, да еще и время находит среди своих дел и молодых развлечений помочь старику. Вот и сегодня — влетела в квартиру запыхавшаяся, грохнула на пол пакет и унеслась. Сказала, что уезжает на дачу с друзьями, и теперь по меньшей мере неделю от нее не будет ни слуху ни духу.
