Позади Эммелин раздался гром аплодисментов, она поспешно обернулась и увидела, что двери в гостиную открыты и оттуда уже вышла группа джентльменов. Один из них – как ей показалось, маркиз Темплтон – задавал тон, хлопая восторженнее всех. Эммелин не было необходимости гадать, как долго джентльмены стояли там и слушали её рассказ, – один взгляд на искажённое негодованием лицо Седжуика поведал ей, что это продолжалось достаточно долго и что она в ближайшее время неминуемо распрощается со своим нынешним положением, с хорошим здоровьем и со счастливой судьбой.
Алекса передёрнуло, когда сначала маркиз Темплтон, а затем и почти все леди в комнате разразились аплодисментами.
«Больше никаких историй, – совсем недавно потребовал Алекс от Эммелин. – Абсолютно никаких». И что она сделала? Сплела ещё одну липкую паутину, из которой ему теперь придётся выпутываться.
– Леди Седжуик, что касается меня, то я рад вашему хорошему здоровью и приветствую ваше вступление в наше общество, – заявил Темплтон, вытирая глаза, словно они были полны такими же слезами, как у многих присутствующих леди.
Однако леди Оксли, видимо, была не в восторге – совсем не в восторге, потому что у неё был исключительно кровожадный вид.
Итак, кроме нелепой истории о своём чудесном исцелении, что ещё выдала Эммелин за тот час, что оставалась с дамами без присмотра?
Алекс зажмурился. Всего час! Его не удивило бы, если бы он, войдя в комнату, обнаружил, что она в своей обычной манере нарушила все правила поведения в обществе.
– Меня удивляло, почему Седжуику так не терпится вернуться к дамам, – заговорил лорд Оксли. – И вот теперь мы узнали причину – он влюблён в свою жену. – Лорд засмеялся, и его поддержали ещё несколько джентльменов.
– Безумно влюблён, – имел наглость вставить Хьюберт. – Не далее как прошлой ночью он…
– Мистер Денфорд! – воскликнула леди Лилит, удивив Алекса тем, что встала на его защиту. Правда, удивление длилось лишь мгновение, пока она не продолжила: – Не думаю, что это… Гм, здесь же присутствуют юные леди. – Своё предостережение она завершила, выразительно выгнув бровь, и этим было сказано больше, чем если бы она позволила мужу закончить его непристойный рассказ.
– Седжуик, – леди Оксли, очевидно, поняла намёк дочери и решила подбросить ещё дров в погребальный костёр, – не могу поверить тому, что рассказала нам ваша жена. Такие захватывающие истории о преданности и нежном внимании. Знаете, это кажется невероятным!
