Кое-что о любви | страница 65



Эммелин вздохнула, а когда Алекс взглянул на неё, откинула локоны и снова отвернулась к окну.

И почему у неё внезапно возникли эти смехотворные фантазии о том, что он пренебрежёт вековыми благородными традициями и объявит её своей настоящей баронессой, что можно рассказать ему все о себе, зная, что это не будет иметь для него никакого значения?

О, для него все это важно, и поэтому Александр Денфорд, барон Седжуик, никогда не будет видеть в ней никого, кроме… Как, чёрт побери, он сказал о ней? «Маленькая вороватая…»

Эммелин закрыла глаза и прислонилась головой к стенке экипажа. О, если бы только он не был так близок к правде!

– С вами все в порядке? – спросил Алекс.

– Да, со мной все хорошо.

Ему не следовало произносить это так, что было понятно – он надеется на её недомогание.

– Потому что, если вы хотите…

– Нет, – отрезала Эммелин, твёрдо решив доказать этому надутому красавчику, что она такая же леди до мозга костей, какой могла быть его вымышленная, несуществующая Эммелин. Итак, она…

Эммелин не успела до конца додумать свою мысль, потому что экипаж внезапно остановился, её бросило вперёд, и она полетела к Седжуику. Он подхватил её сильными руками как раз в тот момент, когда она ударилась о стену его груди.

Они оказались очень близко друг к другу, их губы были на расстоянии миллиметра, и Эммелин поблагодарила всех своих простонародных предков за то, что она не леди, потому что не могла не верить, что у леди никогда не возникало таких постыдных мыслей, которые нахлынули на неё в этот момент.

Седжуик, очевидно, собрался что-то сказать, и, как подозревала Эммелин, не самое приятное. Он снова назовёт её мошенницей, откажется от неё, несмотря на то что тепло его прикосновения обжигало её руки, вызывая опасные воспоминания во всём её теле – воспоминания о том, как горели эти пальцы, когда недавно ласкали её.

Эммелин не могла ни дышать, ни думать, охваченная недостойными леди желаниями заставить его что-нибудь сделать, а не просто смотреть на неё.

А затем она поняла, что не одинока в такой страсти, потому что оказалась крепко прижатой к нему – очень крепко.

Даже сквозь одежду Эммелин чувствовала его напряжение, мужскую силу, которая твёрдо и уверенно обещала наслаждение.

– О-о-о, – счастливо простонала она, не отдавая себе отчёта в том, что придвигается ближе, что её бедра прижимаются к Седжуику, словно желают самостоятельно оценить то, что находится под всеми этими ужасно мешающими шелками и шерстью.