Когда это началось? Наверное, два или три года назад, когда появились первые слухи о секретном договоре в Фонтенбло. В результате тайного соглашения Людовик XV Французский, славнейший из монархов, уступил колонию Луизиану своему кузену из династии Бурбонов — Карлосу III Испанскому. Этот сговор состоялся в силу множества причин и ухищрений, однако все это теперь не имело значения. Жителей Нового Орлеана, несмотря на их протесты, превратили в испанских подданных.
Они выражали свое недовольство в письмах, публичных заявлениях, даже отправили во Францию специальную депутацию. Король не внял их мольбам. И все же надежда на примирение с родиной, со страной, откуда они пришли и которая управляла колонией семьдесят лет, с самого ее основания, не исчезала.
Эта надежда сохранялась в первую очередь потому, что тянулись долгие утомительные месяцы ожидания, а Испания не торопилась взвалить на себя бремя снабжения из своей казны этого нового отдаленного уголка своих бескрайних владений и не спешила им управлять. Французы, жившие в Новом Орлеане, начали проявлять нетерпение. Некоторые предлагали сбросить испанское иго и провозгласить независимую республику, которой будут управлять сами колонисты, если Франция решила от них отказаться. Стоило ли упрекать их за это, если им казалось, что такое выражение верности заставит французского короля смягчиться, а если он этого не сделает, хуже все равно не станет.
Вздохнув, Фелиситэ сделала несколько шагов по небольшому тенистому балкону. В сиреневом свете ее густые вьющиеся волосы блестели как старинное золото. Полумрак подчеркивал перламутровую кожу ее лица с тонкими чертами, изящным прямым носом, черными бровями и ресницами, столь редко встречающимися у блондинок. На девушке было платье из индийского коленкора в светло-золотистую полоску с вышитым золотом корсажем из белого шелка, суживающимся к талии, и с пышной юбкой. Рукава с манжетами чуть ниже локтя были украшены бантами золотистого цвета. Фелиситэ остановилась, губы ее плотно сжались, брови сдвинулись от мрачных воспоминаний.
Неприятности начались с появлением первого испанского губернатора Уллоа. Образованный человек, высокомерный и абсолютно равнодушный к людям, он больше интересовался флорой и фауной новой колонии, чем проблемами ее жителей. Кроме того, держался Уллоа отчужденно. Он привез невесту из Южной Америки, и их свадьба больше походила на некий тайный обряд, чем на праздник. Присутствовать на ней никому из жителей города не позволили.
