— Великолепно, — сказал Элмер, принимая стакан. — Ты всегда знаешь, чего я хочу, — и едва заметно улыбнулся. Он возвышался над ними, совершенно затмевая Марка, и от всей его фигуры веяло чем-то угрожающим. — Ты рассказала своему другу, как давно мы знакомы? — спросил он совершенно спокойно и даже доброжелательно. Глэдис еще не поняла, к чему он клонит, но вид не предвещал ничего хорошего. Абсолютно уверенный в себе, он говорил с ней так, словно Марка вообще не было.
— Ну-ка, не манкируй своими обязанностями. — Неожиданно возникший рядом отец взял Глэдис под руку и увлек в какую-то компанию прежде, чем она успела что-либо сообразить. Интересно, что успеет наговорить Элмер Марку, пока ее не будет? Глэдис ощутила, как мучительное напряжение, которое, казалось, прошло, возвращается. Элмер улыбался вслед, словно тигр, выслеживающий дичь. Даже вдалеке от него, стоя спиной, она чувствовала этот пристальный взгляд.
За ужином напряжение не исчезло. Наоборот — стало еще ощутимее. Элмер умудрялся участвовать одновременно в нескольких разговорах и при этом не сводить с нее глаз, смущая все больше и больше. Как можно было расслабляться и успокаиваться! Ведь известно, что с этим типом шутки плохи.
Когда ужин кончился и разговоры о делах были в самом разгаре, Глэдис увела Марка в маленькую гостиную, хотя сейчас ей совершенно не хотелось оставаться с ним наедине.
— Умный человек, — неожиданно сказал Марк. — Даже слишком. Я встречал много подобных людей, но он выделяется из всех.
— Кто? — резко спросила Глэдис, хотя, конечно, поняла, о ком идет речь. Разве мог кто-либо привлечь к себе внимание, когда поблизости находился Элмер.
— Да этот Полинг. Он сказал, что знает тебя с детства. Ты никогда не рассказывала.
— Не видела много лет и… почти забыла.
— По-моему, такого забыть невозможно, — сухо сказал Марк. — Он постоянно наблюдает за тобой. Между вами что-то есть, не так ли?
— Ничего, кроме неприязни.
Говорить об Элмере совсем не хотелось. Вдруг это имя снова стало причинять боль. Тогда, ночью, она не сдержалась и дала выход горечи и разочарованию, накопившимся в сердце за эти годы, а потом надеялась, что слезы все смыли. Но этого не произошло. Почему-то сейчас она почувствовала себя еще более уязвимой. Раньше гнев и обида поддерживали, давали силы сопротивляться, теперь же они стали проходить…
— Но он не сводил с тебя глаз с момента своего прихода, — настаивал Марк.
Глэдис устала от такого разговора. Марк ей нравился, она всегда с радостью виделась с ним, целовалась при расставании, он держал ее за руку, но никогда не заходил дальше. И она вдруг поняла, что этого и не нужно. И зря теперь он пытается вмешаться в историю, которая не имеет к нему никакого отношения. Это касается только ее и Элмера.
