Была гробовая тишина. Даже чуть слышный шорох у окна камеры прекратился. Вдруг от окна раздался сдавленный голос:
— Фрэнк Мерфи, ты здесь?
Преступник тихо ответил:
— Я здесь. Не шуми. У двери надзиратель.
— Я перепилю прутья решетки. Ты сможешь вылезти, когда будет готово?
— Нет. На мне браслеты
— Тогда я влезу к тебе. Я начинаю, а ты мне давай знак каждый раз, когда надзиратель подойдет к двери.
— Скорее! Уже за полночь!
— У меня хорошие напильники. Уложимся в полчаса.
— Давай! Мне не терпится выйти из этой проклятой дыры! Tсc… Надзиратель!
Воцарилась тишина.
Снаружи надзиратель остановился на минуту у двери и пошел дальше, услышав глубокое дыхание «спящего».
— Он ушел, продолжай.
— Порядок!
Сверху слышался визг напильника. Через некоторое время голос тихо возвестил:
— Один прут перепилен! Осталось недолго!
— Тсс… Надзиратель!
Страж опять подошел к камере. На этот раз он открыл дверь, посветил фонарем и громко позвал:
— Мерфи! Мерфи!
Узник, казалось, спал глубоким сном на своей жесткой постели. Когда раздался голос надзирателя, он притворно зевнул и недовольно пробормотал:
— Ну чего вы меня будите? Оставьте меня хоть ночью в покое!
Надзиратель быстро оглядел внутренность камеры и закрыл дверь.
— Он ничего не заметил? — послышалось от окна.
— Нет. Давай!.. Похоже, он услыхал какой-то шум. Так что лучше помалкивать, пока ты работаешь.
Работа продолжалась, прерываемая лишь сигналами Мерфи о появлении надзирателя.
Наконец освободитель торжествующе воскликнул:
— Готово! Внимание, я спускаюсь!
Наверху что-то тихо задребезжало, затем в отверстии показалась черная фигура и тотчас же бесшумно проскользнула в камеру.
На мгновение вспыхнул электрический фонарик, и Мерфи увидел перед собой отчаянного парня. Он был рыжий, с всклокоченной бородой, а одет был в какие-то обноски и лохмотья.
— Я тебя еще не видел у «Мстителей»! — удивился Франк. — Ты недавно вступил, что ли?
Тот тихо засмеялся:
— Боже мой! Эти джентльмены уже давно меня знают! Я из Филадельфии, они меня сюда вызвали специально, чтобы тебя вытащить. У меня такие штуки получаются, а вот они уж больно неуклюжи, а может, и нерешительны.
— Ловкий ты парень, — сказал признательный Фрэнк. — Как только тебе удалось сюда взобраться?
Рыжий на мгновение осветил свои ноги, к которым были прикреплены железные крюки с остро отточенными концами.
— В стене трещины, а штукатурка местами обвалилась, вот я и взобрался. Чертовски тяжело! Вниз будет легче и безопаснее: я там наверху привязал веревку. По ней мы быстренько и спустимся!
