– А как ты это определяешь, если у мужчин и женщин зимой совершенно одинаковые силуэты? – все любопытствовал Донателло.
– Ну, а с кем, по-твоему, обнимался тот, у которого трубка? С мужчиной? – раздражённо бросил Сплинтер.
Дон с глубокомысленным видом промолчал.
…Когда через несколько дней черепашки снова решили выбраться наружу и продолжить матч, они надеялись, что на этот раз никто не потревожит их. Почти целый час они играли при мерцающем свете неоновой рекламы «Кока-колы», которую мистер Фредрикссон на днях повесил на стену своего уродливого здания, надеясь получить кругленькую сумму от фирмы-производителя. Но когда могучий бросок Мика угодил в неоновую трубку, там что-то вспыхнуло, и вспышка на мгновение выхватила из мрака те же две фигуры, застывшие возле стены. Каждый из друзей мог поклясться, что минуту назад здесь никого не было.
Черепашки застыли на месте, но, услышав тихий свист Сплинтера, бросились в спасительную тень.
– На этот раз нам незамеченными не уйти, – произнёс учитель. – Или шагать через освещённую площадку, или…
– Пройти мимо этих влюблённых и пожелать им спокойной ночи, – закончил Донателло.
Они ещё минуту постояли в нерешительности, наблюдая за стеной. Там вспыхнул огонёк: незнакомец спокойно прикуривал свою трубку.
– Сплинтер, а можно я подойду к ним и врежу как следует? – предложил Раф. – Есть у нас, в конце концов право на личную жизнь или нет? Мы в Африке или в свободной стране, чёрт побери?!
– Только, пожалуйста, без гусарства, Раф, – попросил учитель. – Не надо никого трогать. Они тоже имеют право стоять, где им вздумается, и если ты попробуешь доказать потом в полицейском участке обратное, полисмен найдёт тысячу способов, чтобы разубедить тебя.
– Тогда что же нам делать, Сплинтер? – шёпотом воскликнул Рафаэль.
Сплинтер подёргал себя за ус и ничего не ответил.
В это время одна из теней отделилась от стены и направилась к черепашкам.
– Ну вот, когда решение не приходит само, его всегда подскажет противник, – негромко произнёс Сплинтер, занимая, как и черепашки, боевую стойку. В напряжённой тишине слышался только неторопливый хруст шагов незнакомца на снегу.
– Эй, дети подземелья, – раздался на площадке низкий голос с каким-то иностранным акцентом. – Может, всё-таки перекинемся в баскет?
Тёмный силуэт застыл на середине площадки. Эта незнакомая личность была настоящим гигантом. Сплинтер хрипло крикнул:
– А с кем, собственно говоря, имеем честь?
Великан чуть слышно усмехнулся и сложил руки на груди. Помедлив несколько мгновений, он произнёс:
