И все же странно, почему они разбили лагерь, если собираются войти в замок? Почему с той стороны моста стоят солдаты, но никто из них не трогается с места?
Один из солдат что-то прокричал.
Перекинувшись несколькими фразами с солдатом, Нилл поспешил к дверям, у которых собрались обитатели замка.
— Заложники! — выпалил он. — Они требуют заложников!
— Что?! — воскликнула леди Мюриэль.
— Умный человек, — раздался хриплый голос у нее за спиной.
— Ты говоришь так, словно находишься на его стороне! — в запальчивости обернулась Клэр к бабушке.
— Если нам суждено принять нового хозяина, то лучше уж умного. Как мой Томас.
— Дедушка был совсем другим человеком!
— Мне не удалось составить о нем такое мнение. Тебе, я думаю, и подавно.
Клэр нахмурилась, в глубине души признавая, что требование заложников в такой ситуации действительно верный ход. Перед глазами у нее все еще стояло мертвенно-бледное лицо отца, а она уже думала о мести. Вспомнила библейскую историю о Юдифи, которая булавкой убила своего врага Олоферна…
Так что если Ренальд де Лисл не чувствует себя в полной безопасности, ничего удивительного в этом нет.
— Какие ему нужны заложники? — спросила мать, невольно вцепившись в плечо Томаса. Скорее всего узурпатор потребует выдать сына.
— Он говорит, что в замке есть три молодые женщины. Две из них должны стать заложницами, — ответил Нилл.
— Что?! — возмущенно воскликнула мать, испытав при этом своего рода облегчение. Впрочем, она тотчас продолжила суровым тоном: — Этот монстр хочет, чтобы две юные особы благородного происхождения и прекрасного воспитания жили у него в лагере вместе с грубыми, грязными солдатами?
— Они будут в полной безопасности, Мюриэль, — возразила леди Агнес. — Во всяком случае, там им будет безопаснее, чем где бы то ни было еще в данных обстоятельствах. Либо он — человек благородный, либо нет. Если нет, то овладеет ими и здесь, прямо посреди зала, а потом отдаст на потеху своим солдатам.
Эмис издала протяжный стон и упала в обморок. Клэр и Фелиция тотчас опустились на колени рядом с ней, приподняли ей голову и стали растирать руки.
— Посмотри, что ты наделала! — возмутилась леди Мюриэль. — Знаешь ведь, какая она чувствительная!
— Чувствительностью делу не поможешь. Ладно, он сказал, что ему нужны две заложницы, так? А что будет с третьей девушкой?
Все воззрились на посланника, который не знал, куда деть глаза от неловкости.
— Он сказал, что третья станет его невестой. — Я же вам говорила; — сказала леди Агнес.
