– То есть вы хотите сказать, что оставляете их в горах без инструктора? Разве это не опасно?
– Возможно, так и было бы, – сухо признал Гриффин, – если бы их действительно бросали на произвол судьбы. Но мы внимательно следим, чтобы с нашими подопечными не случилось беды. Цель такого испытания не в том, чтобы напугать людей до полусмерти, а в том, чтобы укрепить в них доверие друг к другу и доказать необходимость поддержки и взаимопонимания.
Бренда содрогнулась.
– Но что, если беда все-таки случится? Вдруг кто-то сломает ногу?
– Это вряд ли возможно, но если бы такое и произошло, пострадавший знал бы, что его спутник не бросит его и сумеет оказать помощь.
– Я никому не смогла бы настолько довериться, – с силой проговорила Бренда. – Никому!
И она украдкой покосилась на горы, с ужасом представив себе, что оказалась там, наверху, одна, да еще со сломанной ногой. Нет, никакая сила в мире не заставила бы ее довериться своему спутнику и покорно ждать, пока тот приведет спасателей. Ни за что! Скорее уж она ползла бы, пока хватит сил, но справилась бы с трудностями самостоятельно.
– А вам никогда не приходило в голову, что страх довериться другим, возможно, вызван ранней смертью ваших родителей? – как всегда неожиданно переключился на другую тему Гриффин.
Бренда оцепенела от ярости и гневно бросила ему в лицо:
– Да с какой стати? Они же не виноваты, что погибли, а у меня оставалась бабушка, которая дала мне приют и свою любовь…
– Но все равно не могла заменить вам родителей, – все так же негромко, но напористо продолжал Гриффин. – Ребенок, в отличие от взрослого, не всегда способен мыслить логично. Это теперь вы понимаете, что родители покинули вас отнюдь не по собственной воле, а в детстве наверняка не только испытали страх и боль утраты, но и гневались на отца и мать за то, что остались одна.
– Нет! – поспешно возразила Бренда и тут же поняла, что этим восклицанием только подтвердила его правоту.
Как сумел он угадать ту бессильную злость, которая так долго терзала ее после гибели родителей? Каким образом узнал, что порой она почти ненавидела их за то, что они ушли, оставив ее без своей любви и защиты?
– А как было с вами? – с вызовом бросила девушка, отчаянно сражаясь с непрошеными воспоминаниями. – По вашей теории выходит, что вы должны были чувствовать себя виновным в смерти отца…
Даже в гневном запале Бренда не посмела вымолвить жестокое слово «самоубийство» и нанося удар, все же не смогла прямо взглянуть в глаза Гриффину.
