– Благодарю вас, – прошептала Матильда. – Вы слишком добры.
А на обычно суровом лице тети Мэрис появилась улыбка.
– Всего лишь наблюдателен, – небрежно ответил он, улыбнувшись.
«Если я не уведу его, Матильде захочется самой выйти за него замуж», – с усмешкой подумала Психея. Но, подводя его к другой группе родственников, взглянула на него с большим уважением.
– Вы были великодушны, – тихо сказала она. – Матильда не привыкла к комплиментам, но у нее очень нежная душа.
– Каждая женщина красива, – прошептал Гейбриел в ответ. – Если умеешь видеть.
Не смотрел ли он опять на ее фигуру, скрытую платьем? Почему-то в его взгляде не было того похотливого вожделения, которое Психея всегда замечала у Перси, и она не чувствовала привычного отвращения. В обществе этого человека женщина чувствовала, что он искренно восхищается ею, и…
Психея старалась собраться с мыслями. Такая лесть – самая опасная, убеждала она себя. Обманщик-маркиз обменялся любезностями с остальными родственниками, собравшимися на его помолвку, и Психея чувствовала, как постепенно меняется атмосфера в зале: он очаровывал женщин и уверенно смотрел в глаза мужчинам.
В дальнем углу, выпрямившись, сидела в большом кресле, напоминавшем трон, женщина с седыми волосами, и Психея, хорошо знавшая свою двоюродную тетку Софи, понимала, что ее суждение будет решающим.
– Что бы она ни говорила, не спорьте с ней! – шепотом предупредила Психея, подводя его к последнему и, если не считать дядю Уилфреда, самому грозному члену семьи. – Проявите уважение. Говорите как можно меньше, как я вам и писала.
– Это моя двоюродная бабушка Софи, о которой я вам много рассказывала, – повысив голос, сказала Психея.
– Так вот кто вскружил голову моей неприступной племяннице! – Старая дама направила на него лорнет. – Никогда не думала, что такое может произойти. У вас красивое лицо, но какое это имеет значение? Должно быть, в вас есть что-то помимо этого.
– Конечно. – Гейбриел склонился в изящном поклоне и поднес протянутую ему руку к губам. – Почему же еще дорогая Психея приняла мое предложение?
– Значит, вы не гонитесь за ее богатством? – резко спросила тетя Софи, отнимая руку.
– Разумный человек никогда не возражает против богатства, – улыбнулся он.
Психея прикусила губу, ожидая взрыва негодования. Но старая дама неожиданно засмеялась.
– По крайней мере, вы не притворяетесь, – сказала она. – Я думала, что, может быть, вы одурманили мою племянницу всякой романтической чепухой о ее небесно-голубых глазах, розовых, как лепестки, губках и прочей ерундой.
